Мы вышли покурить на 17 лет…. Михаил Елизаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ к концу и письменный стол с видом на море был весьма кстати. Начиналась третья книга, и она требовала уединения.

      Для дороги я выбрал автобус. Во взрослой жизни я так и не научился пользоваться самолётами. Летал в школьном детстве на маленьких пассажирских «яках», в которые ты запросто входишь со своим чемоданчиком и сам же укладываешь его на багажную полку. Современные аэропорты отталкивали меня суетой и страхом…

      В турагентстве, где я покупал билеты, мне выдали дотошную распечатку дорожного плана. Всё в нём казалось элементарным. Вначале из Берлина до Копенгагена. Там вечерняя пересадка на автобус до Стокгольма – и первое неудобство: прибытие в час ночи, а рейс в порт Нинасхам аж в девять утра… Ну, не беда, переночую на вокзале… Из Стокгольма в порт, оттуда на пароме до острова Готланд, в город Висбю… Поражаясь своей недюжинной предусмотрительности, я метнулся в обменку на Александерплатц и там поменял сотню евро на шведские кроны.

      Берлинская зима выглядит как харьковская пасмурная осень. Нет, конечно же, случается, что и в Берлине выпадает снег, тогда немцы бормочут: “Eto zhe, bljat, kakaja-to Sibir”, но в целом мягкая там зима, с утренним инеем и вечнозелёной травой…

      За день до отъезда я разболелся в отсыревшем Берлине. В путь я отправился с температурой 37,8. В автобусе долговязо раскинулся, точно мост, сразу на четырёх креслах. Отлежавшись, чуть окреп, сожрал полкило мандаринов, колбасы и шоколадную булку, восстал из хворых и часов шесть кряду смотрел в окошко.

      Нынешняя европейская дорога нехороша собой. Автобан так же однообразен, как облака под крылом самолёта. Хотя иногда попадается озерцо в деревах или крепкий хозяйский хутор из багрового древнего кирпича, луг с русоголовыми скирдами, медленные коровы домашнего кошачьего окраса – рыжие с белыми пятнами…

      Мы катили через немецкие задворки, городки-закоулки. Один такой город напоминал продрогшую речную птицу, а второй – труп повесившегося поэта. Когда я перестал понимать вывески и указатели – латиница будто сошла с ума и стала коверкать все немецкие слова, – я понял, что мы в Дании. Она, в сути, была очень похожа на Германию, только меньше на этаж и от этого ещё грустнее.

      В Копенгагене я забеспокоился. Автобус мотался по столице, там и сям высаживая пассажиров. Я бегал к водителю, уточняя, а не тут ли пересадка на Стокгольм, с вытянутой мучительной шеей выслушивал его лаконичное: «Найн» – и возвращался на место. И так четыре беспокойных раза.

      Автобус остановился у заводской кирпичной стены – его маршрут тут заканчивался. Я снова подступил к водителю, и он мне ответил примерно следующее: “Peresadka na Stokholm zdes… Vrodje by…”

      Я выгрузился вместе с двумя моими рюкзаками – громоздким армейским и маленьким, в котором лежал ноутбук. Вскоре выяснилось: что попутчиков на Стокгольм не оказалось. Приехали один за другим четыре микроавтобуса с полсотней датчан, вперемешку с голландцами, а может, шведами или норвежцами.

      Подступился было к датчанам, но они не знали немецкого. Или же не хотели его понимать. Кое-как я перешёл на мой инвалидный английский, СКАЧАТЬ