«Свет и Тени» «неистового старика Souvaroff». Яков Нерсесов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ им в рапортах начальству!) штыковой удар русских, где пощады врагу не давали, «остервенело наматывая его кишки на русские штыки». Победа Суворова была сокрушительной – 500 убитых панов и всего лишь 10 раненных у него. Подобные «расклады» потом стали причиной изображения Суворова в иностранной публицистике кровожадным чудовищем.

      Впрочем, «на войне – как на войне», особенно когда, в условиях численного превосходства врага, у тебя не хватает людей для охраны недобитых раненных, попавших в плен.

      5 ноября с Суворовым случилась беда: при переправе через Вислу он упал и так расшиб себе грудь о понтон, что сильно занемог вплоть до того, что не мог сидеть на лошади. Прошло время (несколько месяцев), прежде чем он смог снова оказаться боеспособным.

      После рождества сотни повстанцев укрылись вместе с французским подполковником Левеном – влиятельный при французском дворе герцог Этьенн Франсуа де Шуазёль (28.6.1719, Нанси – 8.5.1785, замок Шантелу, Амбуаз) «открыл французский кошелек» для восставших поляков – в небольшом замке городка Ландскрона (Ланцкроны, Лянцкороны), что в 30 км от Кракова.

      Одна из наиболее острых версий событий гласит, что несмотря на явную нехватку сил у Суворова для штурма хорошо укрепленной Ландскроны, честолюбивый русский военачальник попытался-таки овладеть цитаделью. На приступ поочередно двинулись: авангард, две колонны, а затем и резерв. И тут противник показал, что он «не лыком шит»: его стрелки метким огнем очень быстро выбили, «как уток», почти всех русских офицеров (Подладчикова, Дитмарна, Арцыбашева, Сахарова, Мордвинова и др.), вырядившихся для атаки в щегольски нарядные костюмы, захваченные у поляков. Оставшись без офицеров – «словно овцы без пастырей» – солдаты сначала попятились, а затем и вовсе побежали!

      Суворов лишился тогда 19 убитыми, 7 раненными и 2 пропавшими без вести.

      И хотя польские потери оказались больше, но с Александром Васильевичем, чья лошадь была ранена, а сам он оцарапан, случился тот самый конфуз, которого он всю жизнь так боялся и всячески избегал – ретирада! (Вспомним его категоричное изречение: «… изгнать слово ретирада!») «Осталось мне только привести пред вечером людей в военный порядок, оставить все невыигранное дело и тихо отступить (выделено мной – Я.Н.)» – констатировал потом сам Суворов.

      Александр Васильевич потом всячески оправдывался (в том смысле, что офицеров почти всех выбили, а солдаты не проявили инициативы), но свершившегося не воротишь и, по сути дела, в самом начале его самостоятельной военной карьеры – отступление с поля боя у него, все же, случилось.

      Другое дело: следует ли это считать поражением – вот в чем вопрос? Не исключено, что тут лучше всего подходит всем известная аксиома – «о вкусах, не спорят!» Кто-то примет во внимание этот «конфуз» Александра Васильевича, а кто-то предпочтет «закрыть на него глаза». СКАЧАТЬ