Отшельник и странник. Почти невыдуманные истории. Evgenii Shan
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Отшельник и странник. Почти невыдуманные истории - Evgenii Shan страница

СКАЧАТЬ могу прикоснуться рукой,

      Боюсь разговаривать громко, земными словами

      Я жителей неба не смею тревожить покой»

      Ли Бо, китайский поэт VII в н.э.

      Декабрьская Сибирь осталась где-то далеко с её морозами, туманами и запотевшим кухонным окном. Чифир уже не помогал, сигареты были оставлены давно в прошлом, а вино грозило сумасшествием. Настойка полыни, которая спасала от гриппа и простуд, навевала фантастические образы, душа отлетала куда-то далеко и звала за собой. И в этом полу наркотическом состоянии навязчиво приходила мысль «писать, писать, всё рассказать что чувствую, открыть истину, которая открывается понемногу». Душа металась, тайга уже не приносила успокоение надолго, потому что тайгу ту, медленно, но верно, забирали из рук и отдавали кому ни попадя.

      Песок памяти

      С моря остров казался бархатным, кудрявая зелень деревьев сплошных ковром покрывала горы, спускающиеся к пляжу. Полуденный штиль в промежутке между приливом и отливом делал море гладким и ласковым. Мелкие волны начинались только на мелководье, подталкиваемые морскими течениями там, где смешивалась соль с пресной водой речки. Узкая полоса пляжа длинным полумесяцем тянулась более чем на полкилометра по западному побережью острова. Мелкие ряды волн торопливо бежали к берегу и пропадали в песке, оставляя узкую полоску мелких обломков раковин, какие-то палочки и травинки.

      Штиль почти полный, спокойствие в этот жаркий день, как и во все остальные. Кудрявая зелень джунглей почтительно стояла поодаль, давая полосе песка принимать на себя прибой. Только кокосовые пальмы иногда осмеливались выйти чуть ближе к морю. Они не создавали тени как мангровые деревья, а поэтому были приняты пляжем как случайные гости. Старый монах сидел на корточках в тени такьяна и смотрел в море. Лицо с глубокими морщинами было светлее обычных для этих мест. Шафрановая мантия сползла с плеча и открывала сухое татуированное тело. Мускулы тугими жгутами связывали кости, но такая худоба не казалась измождённостью. Сак-янт перемежался с татуировками не совсем привычными для буддистского населения острова, они были немного крупнее и выдавали художественную натуру давнишнего татуировщика – они были очень старыми. И вдруг… между кхмерскими письменами, драконом и тигром мелькнул маленький синий якорёк с обрывком пенькового каната.

      Он не медитировал в позе лотоса, не отдыхал вытянув ноги, монах сидел на корточках, и это положение нисколько не смущало его неудобством. Он растягивал спину. Йоговские асаны давно забыты, комплексы боевых искусств выполняются лишь по редкому желанию – сама жизнь текла уже много лет по закону вселенной. Неисчерпаемыми песчинками морского пляжа с неожиданными вкраплениями перламутровых осколков и случайного морского мусора, который при гниении пах приятно и не смущал никого. Песок струился тоненько из кулака монаха вырастая горкой и разравнивался смуглой сухой ладонью, превращался в часть этого пляжа, терял свою временную индивидуальность. Найти в песке золотую цепочку, утерянную редкими туристами, такая же вероятность, как и острую булавку или гвоздик, который поранит ногу. На гвоздик наткнуться шансов ещё меньше – морская влага, пропитывая песок, быстро изржавит металл, превратит его в безопасную часть песка.

      «Жизнь справедлива и небо благосклонно к человеку» – произнёс монах вслух.

      Попрошайка скворец покосился на него жёлтой бусинкой глаза и что-то пикнул гортанно. Птицы не боялись монаха, справедливо считая его частью их мира. Как и кедровка из далёкого холодного края, скворец протяжно протянул что-то. Сухая тёмная рука нырнула в монашескую сумку и протянула птице кусочек пресной лепёшки. Такие лепёшки пекли для него в деревне раз в неделю, не удивляясь капризу. Здесь привыкли к этому невесть откуда взявшемуся отшельнику, приходившему за поднесением пищи не часто, но регулярно медитирующем в монастыре. Редкий мирянин мог похвастаться беседой с ним, хотя, по слухам, монах не отказывал в общении. Речь его была медленной и плавной, как и полагается, но говорил он о вещах далёких для рыбака… он говорил о времени.

      Время как морской песок пляжа, течёт между пальцами и его не удержать. Зримые песчинки – не капли воды, они не исчезают в никуда, они остаются тут же и их можно снова взять в руку, но горсть песка уже будет другой и песчинки другие, и потекут между пальцами они по-другому. Старая мудрость о том, что нельзя дважды войти в одну реку, тут принимала свой особый смысл. Если оставаться на берегу реки невозможно, невозможно отстраниться от течения времени, то песок – это то, что мы сами делаем с временем. Мы ступаем по этому времени, по этим песочным часам, перебираем песок в руках, находя иногда в нём жемчужины, мы оставляем его течь через пальцы и идём дальше, но мы можем сохранить часть его для себя, насыпав карман. И хоть этот песок уже будет не тот, именно эта часть хранит что-то в себе, именно в ней находятся те песчинки, что когда-то радовали нас и, при терпении, СКАЧАТЬ