Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера. Эндрю Ллойд Уэббер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Soldiers». Лесли был «ребенком Барнардо», то есть сиротой, выросшим в одном из детских домов Барнардо. Эти «дома» были основаны викторианским филантропом доктором Томасом Барнардо. Он был свидетелем тяжелого положения сирот в диккенсовском Ист-Энде и основал приют, который со временем превратился в одну из крупнейших благотворительных организаций для бездомных детей.

      Десмонд сразу же увидел в истории Барнардо потенциал для грандиозного мюзикла в стиле «Оливера!». Дети, веселые кокни, диккенсовские места, герой, почти потерявший любовь всей жизни в своем крестовом походе против викторианской элиты. Десмонд считал, что все это поможет «Оливеру!» стать чем-то вроде мюзикла «Salad Days».

      Лесли должен был придумать сюжетную линию, а я должен был сварганить несколько мелодий, чтобы Десмонд мог найти продюсера. Мюзикл должен был называться «Такие, как мы». У знатоков провалов музыкальных театров уже, должно быть, зачесались носы. Годы спустя мюзикл о докторе Барнардо (не мой) достиг Вест-Энда. Том Лерер был тогда среди зрителей, и кто-то услышал, как он бормочет: «Последний аргумент в пользу абортов».

      Но на пути к творческой деятельности существовало небольшое препятствие. Я все еще учился в школе. Впрочем, в январе 1965 года мне в очередной раз удалось ускользнуть. Мне просто было необходимо вырваться. Так что я наврал, что мне предложили работу в одном антикварном книжном. Достаточно элегантное оправдание. В феврале я оказался на свободе и был готов приступить к работе над мюзиклом. Единственная проблема заключалась в том, что со Лесли Томас почти ничего не делал. Оглядываясь назад, я задаюсь вопросом, умел ли он вообще писать сценарии, ведь он был романистом.

      Было непривычно иметь свободное время, просыпаться и не знать, как провести день. В старости можно убить время, занимаясь такими бесполезными вещами как, например, написание автобиографии. Но тогда это не входило в ближайшие планы, да и Оксфорд маячил на горизонте. Так что провел начало года, рассматривая здания. Именно тогда я улучшил свои познания о центральных городах Британии.

      Сейчас много говорят о том, что новые поколения ждет худшее будущее, чем было у их родителей. Основываясь на некоторых вещах, которые я наблюдал в 1965 году, могу сказать, что едва ли у подрастающего поколения может не быть лучшего будущего, чем у их предков. Не было редкостью, что четыре семьи теснились в полуразрушенном доме с одним туалетом в конце вонючего садика. И, если эпохе Рахмана, чье имя было настолько ядовитым, что понятие «рахманизм» вошло в Оксфордский английский словарь, пришел конец, я этого не заметил. Рахман был печально известным британским домовладельцем, который выкупал заброшенные дома в трущобах и набивал их иммигрантами. Это продолжалось до 1962 года, пока он не совершил нечто несвойственное своей натуре (то есть не за деньги) – он умер.

      Признаю, будучи рожденным в безопасной богемной среде, я был шокирован, если не напуган, тем, насколько контрастными бывают разные городские районы. Однажды я был загнан на достаточно шаткую ограду одного из домов, окружавших церковь Святой Магдалины в Паддингтоне, не особо СКАЧАТЬ