Злые ветры Запада. Дмитрий Манасыпов

Чтение книги онлайн.

      Мальчик не спорил. Спорить с мужчиной было страшновато. Мальчик успел уже наглядеться на него в деле. Дорога от Пасадены оказалась совсем непростой. Если не сказать хуже. Да и…

      Мальчик немного боялся своего спутника. С того самого момента, как мальчика вызвали в офис директора приюта. Тот, пожевав темными губами, выдал воспитаннику лист пейперпласта с его метрикой, пальто и сапоги. И вывел через черный ход к угловатому грузному человеку в противопыльной маске и очках-гогглах. Давно, почти неделю назад.

      – Да тут есть камин! – Мужчина показал на закопченный очаг в углу. – Хороший хозяин строил дом. Притащи несколько стульев и наломай. А я сейчас вернусь.

      Этот ритуал быстро стал знакомым.

      Трехколесный песчаный байк рубил покрышками дорогу уже пять дней. Трицикл стал мальчишке хорошим другом. И совершенно не пугал значком радиации.

      Стулья мальчик ломал ногами, не прибегая к топорику, купленному мужчиной. Сухое дерево трещало и разлеталось в щепу. Четыре дня назад он бы ее выкинул. Сейчас же бережно сгреб. Мужчина, сам того не замечая, научил многому. Как и сама дорога.

      Мальчика звали Сидом. Но именем его спутник не пользовался. И сам не представлялся. Приходилось обращаться «сэр», но это привычно. В приюте больше никак. Там строго. Мужчина не наказывал мальчишку. Один раз только дал подзатыльник. Но за дело, и тот не обиделся.

      – Молодец, – похвала из-за спины оказалась обычно простой. – Разжигай.

      С трицикла мужчина забрал остаток мяса, оставшийся от ланча. Он подстрелил огромного сурка, и они съели половину. Разделывать пришлось мальчику, но ему даже понравилось. Сейчас щепки и несколько листов из найденного в шкафу романа уже потрескивали в пламени. Ножки и спинки занимались ровно, заставляя старый камин, сложенный из камней, уютно гудеть.

      – Отдохни. – Мужчина споро рубил остатки мяса на крупные куски и присыпал солью. – Сделаю сам.

      Мальчик не отказался. Принес два спальных мешка и два одеяла. Одеяло они купили на рыночной площади в Пасадене. Колючее, шерстяное, с клеймом КША. Клеймо виднелось четко, мужчина кивнул и рассказал историю клетчатой ткани. Про недавно найденное хранилище, где кусок ткани пролежал сто пятьдесят лет и дождался своего часа. Мальчик кивал и не удивлялся. Двадцать второй век учил своих детей принимать многое спокойно и без эмоций.

      Винтовку, удобный и короткий «шарп», купили там же. Стрелять в приюте не учили, но какой бой откажется от такого?! То-то, что никакой. А еще, как оказалось, шомпол винтовки можно использовать не только для чистки.

      Сурок, вернее, куски сурка, нанизанные на два шомпола, вскоре зашкворчали вытапливаемым жиром. «Прям как хороший поросенок, – сказал мужчина в обед, – такой же упитанный». Мальчишке, все детство евшему овощи и соевое мясо, сурок казался божественным.

      Консервы, ветчину-хэм, сосиски, бобы и две упаковки бекона мужчина не трогал. «Зачем? – спросил он, кивнув на окраины Мохаве наутро второго дня. – Еда бегает вон там. Я научу тебя брать ее своими руками». И учил, сразу же, как улеглись последние блинчики из последнего кафе «медового» штата, Калифорнии, где мальчик Сид прожил всю жизнь.

      – Всегда было так плохо? – повторил вопрос мальчик после еды и кружки с кофе. – А?

      Мужчина поскреб пальцами в густых усах, переходящих в бакенбарды. Огонь прыгал бликами на крупном носу и кувалде подбородка.

      – Нет, малыш, не всегда. Было намного хуже. Еще недавно.

      Мальчик замолчал. Ждал уже привычного «дальше». Пальцы, длинные и сильные, торчащие из перчаток-митенок, набивали трубку. Учить можно делом и примером. И словом. Лишь бы ученик хотел слушать. Как Сид, например. Лучшим временем почему-то казалось именно это, перед сном. Кофе, огонь, табак, ружейная смазка, ветер, лезущий в забитые окна.

      – Хотя были и плюсы.

      – Какие? – Мальчик боялся его перебивать, но не удержался.

      – Цветных не было. Ни во Фриско, ни в Городе ангелов. Ты же один белый, малыш, один, на все приюты вдоль Залива и Восточного побережья.

      В приюте никто не курил. И на улицах Сид такого не видел. Новые хозяева побережья боролись с прошлым во всем. Особенно со вредом здоровью. В варварских штатах, населенных белыми, такого, видно, не случилось.

      – А так-то, малыш, было намного хуже. Хочешь услышать?

      Мальчишка кивнул.

      Мужчина затянулся.

      – Пару десятков лет назад мы бы с тобой так не сидели. Да и домов этих не строили именно здесь. Они же новые, брошенные после Исхода краснокожих с Мохаве. Скоро сюда доберутся новые хозяева, привезут новые стулья. Плетеные, из Полинезии или еще откуда. Старое доброе дерево у ниггеров не в чести.

СКАЧАТЬ