Право и политика: научные очерки. В. В. Лапаева

Чтение книги онлайн.

      Что касается отечественной демократии, то ее самобытность подчеркивают, маркируя понятие демократии какими-то дополнительными эпитетами (управляемая или суверенная). Причем, и в том, и в другом случае оказывается, что главным признаком самобытности такой «демократии» является ее авторитарный характер. Популярная одно время концепция управляемой демократии, направленная на оправдание авторитарных особенностей отечественной политико-правовой системы, сошла на нет после того, как В. Путин публично от нее отмежевался. Это была конструкция, созданная главным образом для внутреннего потребления. В отличие от нее, идея суверенной демократии ориентирована прежде всего вовне, преследуя целую систему целей разного уровня. На поверхности лежит намерение продемонстрировать Западу свою озабоченность по поводу «навязывания» России западных (т. е. правовых, либерально-демократических) ценностей. За этим стоит легко проглядываемое желание под флагом защиты державной независимости оправдать отход от принципов правовой демократии. И еще глубже запрятаны опасения перед угрозой международно-правового давления, которое может последовать в том случае, если Запад решит, что объем нарушения в стране прав человека позволяет ему осуществить такое давление. А надо признать, что такая угроза вполне реальна, потому что в современном мире права человека – это уже некие не абстрактные положения естественно-правовой доктрины, а позитивированные в международно-правовых документах общепризнанные принципы и нормы международного права, снабженные эффективными средствами принуждения.

      Когда же говорят об особенном, специфически российском праве, не укладывающемся в рамки западноевропейской доктрины прав человека, то эту российскую правовую самобытность обычно связывают с особым подходом к вопросу о соотношении прав человека с ценностями нравственного, религиозного, национального, идеологического и иного порядка. Западноевропейская правовая доктрина, как известно, базируется на признании приоритета прав человека перед другими социальными ценностями. Ведь именно право (т. е. права человека), а не нравственность, религия или идеология, является, согласно Всеобщей декларации прав человека и Пактам о правах, «основой свободы, справедливости и всеобщего мира».

      Этот ключевой момент западноевропейской правовой доктрины, получивший закрепление в ст. 2 Конституции РФ, оспаривается сейчас и коммунистами (которые всегда исходили из принципа доминирования коллектива над личностью), и державниками (утверждающими приоритет государства над гражданином), и евразийцами (которые право народов ставят выше права человека), и представителями целого ряда иных идейнополитических течений. Недавно к ним присоединилась и Русская православная церковь, которая «от имени самобытной русской цивилизации» провозгласила на X Всемирном Русском Соборе, что «такие ценности, как вера, нравственность, святыни, СКАЧАТЬ