Нигилисты. Николай Лепота

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тещиных пальцев в его «пустую голову», попыткой отодрать его за уши и плеванием в него в бессильной злобе пересохшей слюной. На последнее он в крайнем запале воскликнул: «На хер вас с вашими дипломатами!» Удар под дых исказил тещины черты.

      Разрыв окончательно принял форму политического демарша, а далее – неразрешимого конфликта сторон с оттенком летальности: сдох любимый кот тещи Герман, которого Гольян, злобно хлопнув дверью напоследок, защемил насмерть. Это произошло случайно, но зять себя не оправдывал. Он был потрясен непреднамеренным убийством кота, испытав шок и трепет, но не каялся, ибо это не могло воскресить избалованное животное, и унижение его фронды явилось бы лишь бесполезным унижением и ничем более; к тому же именно ему в тапки, чуя врага, постоянно ссал Герман. Мосты были сожжены.

      Чтобы как-то унять нервы, Гольян написал поэму в тридцать три страницы белым стихом, на который скатился непреднамеренно, хотя и начал с бодрого пушкинского четырехстопного ямба: «Еще к тому ж нас разлучило, Случайной жертвой Герман пал, Ото всего, что мне не мило, Я тут же сердце оторвал…»

      Напрашивались и иные рифмы: «отодрал», отъ…» и тому подобные. Но они были скоропалительны и не объективны. Ничего такого грязного в действительности не происходило, а нашептывалось оно лишь вздрагивающим в обиде раздраженным сердцем человека, испытавшего моральные гонения.

      Кирилл ушел из дома, не оглядываясь, и теперь делал вид, что женатым никогда не был.

      Позорное пятно его ежедневного шестимесячного унижения, в том числе и горечь выпитого полустакана им самим в помин души полиглота-патриота не уходили из сердца, и он их топил в живительной влаге смыслов жизни. Иногда просто выпивал, как сейчас с Ильей.

      Забулькало из бутылки, разящий запах пошел над столом.

      – Куда по стакану-то сразу!

      – Я думал это рюмки… – У Ильи в руке они и были как рюмки. – Не выливать же обратно в бутылку?

      – Ты пей, а я буду оттуда себе наливать в рюмку. Как крюшон.

      Пока Гольян плескался со своим крюшоном, Илья выпил стакан и посмотрел вокруг:

      – Все так же. Ты как мебель внес, так она и стоит посредине комнаты.

      – Так и задумано. Интерьер по зонам.

      – Некому тебя пинать… Теть Дашу когда, в прошлом году похоронили?

      – В позапрошлом. Ты что!

      – Я думал, в прошлом. Кажется вот только. В мае же?

      – В мае. Только не в том, а в том, – Гольян закинул, сгорбатив, палец в воздухе через один май.

      – Надо же… Скажи, после тридцатника вообще время полетело! Помнишь, как в школе? Конца краю нет. Казалось, вечно будем туда ходить.

      Кирилл только кивал головой. А может, она у него качалась в такт с ножом, которым он нарезал колбасу, подваливая лоснившиеся на срезе кружки на замену тем, что быстро исчезали с тарелки.

      – А первые четыре класса – вообще целая жизнь… – СКАЧАТЬ