Дружественный огонь. Авраам Иегошуа

Чтение книги онлайн.

      – Речь не идет о прощении. Но я прошу дать мне передышку. Мне уже семьдесят лет, и я заслужил право быть просто самим собой. Пусть это будет не окончательный разрыв с окружающим миром, пусть это будет временный уход от него, что-то вроде антракта в представлении; называй это, как хочешь. Но, на самом деле, я просто не хочу видеть людей, евреев в целом и израильтян в частности.

      – А как насчет меня?

      – Насчет тебя… – он пристально посмотрел на сестру своей покойной жены, посмотрел с нежностью, налил кипятка в ее чашку, зажег спичку и поднес подрагивающий огонек к сигарете, которую она сжимала между губ (абсолютно, совершенно последнюю, которую она позволяла себе выкуривать за день). – С тобою так. Разве у меня есть выбор? Ты всегда была и останешься моей «маленькой сестренкой», как я называл тебя с тех пор, как тебе исполнилось десять лет. И если ты проделала весь путь до Африки потому, что не можешь забыть о Шули, и хочешь оплакивать ее вместе со мной – это твое право, ибо лучше кого-либо на свете я знаю, как сильно ты любила ее, и как сильно она – тебя. Вот и все. И я прошу тебя лишь об одном – оплакивай ее, горюй по ней, страдай… Но воздержись от проповедей.

      Третья свеча

      В середине ночи небо над Тель-Авивом прояснилось, длилось это час или два, не больше, и луна, сбросив прикрывавшее ее серое покрывало, осветила мужа, перекатывающегося с места на место по территории супружеской постели, покинутой отсутствующей женой, пока, поборов сомнения, он окончательно не пришел в себя и не понял, что стоит на полу. Вот так. Конечно, Ирмиягу говорил ему, чтобы он не надеялся получить электронное подтверждение раньше следующего дня, но, поскольку он все равно не мог уснуть, проводя время среди мельтешащих телевизионных каналов, то с помощью и поддержкой слабо действующих на него снотворных таблеток периодически проваливался в дремоту, достоверно зная, что на текущий момент ни один самолет не потерпел аварии и не был захвачен, и пока кровоток передавал подобные послания его мозгу, он пытался – с помощью нескольких штрихов в блокноте, который всегда держал под рукой, – набросать схему, на основании которой секретный пятый лифт мог быть не только контролируем индивидуально, но и иметь перпендикулярные двери, а значит, втиснуться в юго-восточный угол шахты, не захватывая часть пространства четырех лифтов, уже установленных. Таким образом, предварительный набросок, проблеском мелькнувший в его памяти, был, скорее всего, данью прошлому его увлечению, сводившемуся к перелистыванию старых журналов. И точно так же, как много лет назад, когда он приучил себя к подобному режиму, позволявшему не беспокоить уснувшую жену, он работал сейчас при свете маленькой настольной лампы, свет которой смешивался со светом луны. Несмотря на возбуждение, вызванное технической идеей и верой в неведомо как появившийся в блокноте набросок, он все же счел необходимым приписать в конце страницы, под линиями эскиза: «Моран, взгляни! Это можно сделать? Это реально?»

      Прозрачной летней ночью где-то южнее экватора та же луна, яркая и круглая, нисколько не мешала сну женщины, чье естественное спокойствие позволило ей игриво разметаться на кровати, приготовленной СКАЧАТЬ