Кто варит варенье в июле…. Инна Кабыш

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сти, позора, страха. В-третьих, его слова уходят в речь или по крайней мере врезаются в память.

      В наше время – не слишком поэтическое, потому что читателей поэзии нынче мало, а доверие к слову невелико, – Кабыш известна этим настоящим читателям и ценится высоко. Она не боится трагизма и живет в трагедии, потому что настоящая высота и сила поэтического голоса определяется только этим бесстрашием (Ахматова откровенно называла бесстыдством). Ее формулами думают и говорят о себе многие, и никогда не будет забыт поэт, сказавший: «Там ждут нас наши мертвые в могилах, как дети у забора в детсаду».

      Не будет забыт поэт, сказавший: «А женщине чего бояться? Она не царь и не народ. Ей Пасхи ждать, и красить яйца, и не загадывать вперед. Где страх уста мужчине свяжет, где соблазнит мужчину бес – там женщина придет и скажет Тиберию: «Христос воскрес!»

      И уж точно никогда не будет забыт поэт, давший Христову имени такое счастливое, такое гениальное определение: «как за ночь снега подросли-то, сугроб – точно сахара кус, и в воздухе зимнем разлито веселое имя – Исус».

      Это сказано не просто хорошо, это еще и важная отсылка к блоковскому «веселое имя Пушкин». Все главные имена – веселые, потому что знаменуют победу над смертью. И стихи Кабыш, хоть очень часто в них есть страшные детали и приметы, оставляют всегда впечатление победы – и тайной радости; и с этой тайной радостью я их перечитываю, а чаще просто вспоминаю, потому что знаю наизусть и достаю из своей тайной аптечки по мере необходимости.

      Кабыш написала много. Не очень много, но на большое избранное хватает – при строгом отборе и при том, что годы ее по нынешним меркам еще молодые. Много и разнообразно: тут драматические поэмы, притчи, баллады, есть лирика сюжетная, что большая редкость по нынешним временам, есть исповедальная, есть попросту истерическая, а есть благородно сдержанная, и особенно приятно, что о любви к Родине она говорит с исключительным достоинством, как о бремени, а не как о преимуществе. Но подробный анализ этой лирики, заслуживающей и филологического, и мировоззренческого разбора, – не входит в наши задачи. В наши задачи входит объясниться в любви. А то – кто я, в сущности, такой, чтобы предварять книгу Кабыш и разбирать ее лирику? Мы из одного поколения, и лично мне гораздо легче жить оттого, что рядом со мной работает большой поэт. И он скажет все, на что у меня не хватило духу. И потому нашу генерацию можно считать оправданной.

      А вот кто достоин говорить о ней – так это другой поэт, побольше меня. Нонна Слепакова, превосходный питерский лирик и мой учитель, приехала однажды в Москву и слушала здесь молодых поэтов. В письме отправила поэтический обзор:

      Безусловно хорош Дидуров,

      Остальные вторичны. Бабы ж —

      Абсолютный рассадник дуров,

      Исключая, конечно, Кабыш.

      Упоминалась там еще пара поэтов, подающих надежды, но они как-то быстро скукожились – и надежды, и авторы. Кабыш продолжает держать планку и, более того, повышать ее; думаю, ее плодотворная зрелость подарит нам еще несколько бесспорных шедевров. Она сейчас в лучшем своем времени, о котором тоже сказала лучше всех:

      Говорю спокойно и сурово:

      Слава Богу, молодость прошла.

      Ну, прошла и прошла. Стихи-то остались, им уже никогда ничего не сделается.

Дмитрий Быков

      Стихотворения

      «Вдруг прыщи исчезают со лба…»

      Вдруг прыщи исчезают со лба,

      и пунктиром ложатся морщины —

      это знак, что начнется судьба.

      Начинается!.. С крови, с мужчины,

      с ломки, с дома, где все кувырком,

      где так веще процедит свекруха:

      ешь ломком – жить не будешь домком…

      А за окнами будет разруха,

      капитальная рухнет стена

      от напора страданья простого,

      и увидишь: в России война,

      вдруг прозрев, как однажды Ростова.

      И увидишь: не видно людей

      за народом. Не годы – годины.

      И незыблемость очередей,

      механизмов смиренья гордыни.

      И песком заскрипит на зубах,

      зашуршит, в коробах оседая

      черепных: Чернобыль, Карабах…

      И Россия, свекруха седая,

      сядет рядом. Вот слово: свекровь!

      Не жена, не Прекрасная Дама

      и не мать. Степень близости – кровь

      общей группы, семейная драма.

      Просто брак оказался с брачком.

      Но она же мне мужа носила!

      Мы повязаны, мы ни при ком:

      все на фронте: ни мужа, ни сына.

      «Учебой ли, в тимуровцы игрой…»

      Учебой СКАЧАТЬ