Горбачев. Его жизнь и время. Уильям Таубман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дождям: “И вдруг [степь] начинала дышать, оживать, возрождаться. Откуда только брались у нее силы? Глядя на это буйное цветение, человек невольно заражался надеждой”. Жена разделяла его страсть к природе. “Сколько километров мы с ней прошагали! Ходили летом и зимой, в любую погоду, даже в снежные метели”. Больше всего они любили ставропольскую степь в конце июня. “Уедем вдвоем подальше от города. До самого горизонта мягкие переливающиеся волны хлебов. Можно было заехать в глухую лесополосу и раствориться в этом безмолвии и красоте. К вечеру жара спадала, а ночью в созревающих пшеничных полях начинались перепелиные песни. Тогда-то и наступало ни с чем не сравнимое состояние счастья от того, что все это есть – степь, хлеба, запахи трав, пение птиц, звезды в высоком небе. Просто от того, что ты есть”.

      5 декабря, в свой последний день в Ставрополе, супруги Горбачевы выехали за пределы города, остановились у края леса и дальше пошли пешком. “Лес не был таким нарядным, как осенью. Сгущавшиеся сумерки придавали ему печальный вид, словно и он прощался с нами. Защемило сердце. На следующий день, оторвав шасси от ставропольской земли, самолет взял курс на Москву”[487]. Этот прощальный пассаж, безусловно, излишне напыщен, и все же поэтичные описания природы, которые мы читаем у Горбачева, позволяют понять, что они с женой разительно отличались от той кремлевской элиты, в ряды которой им теперь предстояло влиться.

      Жена Горбачева, по словам ее подруги Лидии Будыки, всячески заботилась о том, чтобы к ним домой “было приятно прийти”[488]. Эта задача сильно усложнилась в Москве, где семье поначалу пришлось кочевать с места на место. Это объяснялось переменами в статусе Горбачева: 27 ноября 1979 года его сделали кандидатом в члены Политбюро, а 21 октября 1980 года – полноправным членом Политбюро. На первое время им отвели большую, но немного запущенную дачу под Москвой. Горбачев вспоминал, что там им было очень неуютно – “будто выбросило нас на необитаемый остров”. Вдобавок зима 1978–1979 годов выдалась крайне суровая, с сорокаградусными морозами. Но даже в такую стужу Горбачевы оставались верны своей привычке подолгу гулять вечерами и делиться впечатлениями “наедине”. Горбачеву показалось, что он уже изучил “порядки царского двора”, однако понадобилось еще время, чтобы уловить “все тонкости и нюансы”. Несмотря на врожденный оптимизм, ему было не слишком радостно – отчасти потому, что грустила его жена. “Как у нас тут все получится?” – все время спрашивала она. Муж заверял ее, что все будет даже лучше, чем в их первые десять лет в Ставрополе, и она вроде бы соглашалась. Но ее заботил вопрос о том, чем будет заниматься она сама: продолжить ли ей работу над докторской диссертацией? Горбачев признавался, что не думал об этом, и добавлял, что у них будет новое жилье, а значит и хлопоты – “потребует от тебя немало времени, чтобы сделать его удобным местом для семьи”[489].

      В таком ответе она, конечно, не услышала бурного одобрения своему желанию продолжить СКАЧАТЬ