Лента Мёбиуса, или Ничего кроме правды. Устный дневник женщины без претензий. Светлана Петрова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ выбирают жареные темы: низменные инстинкты, задрапированные флёром светской тусовки, возня вокруг больших денег, пьянство, рафинированные бляди в разнообразных ракурсах. Расчёт на некий круг молодёжи, пускающей слюни по образу жизни «Тёлок» Минаева. Журналистам очень мешает профессионализм, который не заменяет таланта, а только мешает, омертвляя написанное. К беллетристике, понимаемой как belles letters, по аналогии с heîlcanto, эти сочинения не относятся никаким боком.

      Ощущения, что, не познай я этих книг, в моей судьбе случится обидная прореха, не возникает, а так хочется пронзительного сочетания звучаний, которые не отпускают, заставляя вновь и вновь возвращаться к прочитанной фразе. Но, похоже, тучи рассеиваются и литература с большой буквы набирает силу. Что бы это значило? Никогда не угадаешь, когда она завалится на бок или почему вдруг рождаются замечательные писатели, да ещё целыми пучками. Меня долго удивляло, что во времена уродливого советского режима так высоко поднялось искусство, создавались прекрасные фильмы, песни, строились красивые дома. Процесс загадочный. Ни экономика, ни политика, ни расположение звёзд здесь ни при чём.

      Свежие дарования проклёвываются всё чаще, это хорошо. Из уже широко известных – Сорокин. Не все понимают величину его таланта, он непривычен и намного умнее читателя, а то и иного писателя, это всегда раздражает. Прилепин как раз очень предсказуем, в чём-то примитивен, явно перехваленный, с каждой книгой разочаровывает всё больше и больше. Внимания стоит, пожалуй, ранняя «Санькя», остальное – литературные экзерсисы здравого смысла. Больше деятель, чем писатель. Скипетр ему в руки.

      Он такой не один. К сожалению, в литературе отчётливо просматривается тенденция преобладания мысли над стилем. Ещё митрополит Сурожский говорил: когда Толстой захотел стать мыслителем, он перестал быть художником. Кстати, Лев Николаевич эту точку зрения не оспаривал. Масса современных романов написаны историками и философами, читать их полезно, но в сон клонит. Воображение изнывает, я перелистываю страницы, когда и без подробностей ясно, о чём речь, а гармония слов отсутствует. Книги, лишенные музыки.

      Иные сочинители прикрываются остротой насущных проблем, хотя отлично знают, что время, ближе чем на полвека, выглядит обманчиво. Не зря Великий Старец всё отодвигал и отодвигал вглубь художественный план «Войны и мира», пока не упёрся в 812-й год.

      Серьёзные авторы по сути пишут об одном и том же: как страшно жить и как не хочется умирать. В конце концов все приходят к очевидному: между жизнью и смертью динамического равновесия нет. Вместилище смерти бесконечно и давно затмило число живущих, и только воскресение Иисуса не даёт нам опуститься до родового пессимизма. Боль, несправедливость – лучше, чем ничто, потому что всегда есть – пусть тонкая, но такая сладкая прослойка счастья. Между тем признание смерти как реальной составляющей жизни – момент глубоко положительный: растёт шкала ценностей, невзрачное и обыденное, повернувшись новым боком, озаряется СКАЧАТЬ