Как было и как вспомнилось. Шесть вечеров с Игорем Шайтановым. Отсутствует

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ прямые – «и даже излишне прямые»¹⁴ следы увлечения Тютчевым. Откровенность цитирования или заимствования в данном случае – от уверенности в своих силах. Если есть желание повторить, то Рубцов и повторяет, зная, что тем самым не сковывает себя, не обрекает на подражание. Проверив владение чужим приемом, чужим звуком, он сохраняет ощущение того, где свое, а где чужое. Тем более что обретение чужого (чтобы оно стало своим) давалось не просто.

      У раннего Рубцова есть стихотворение «Приезд Тютчева» – слово о поэте, к которому, наверное, уже тогда он относился с любовью и одновременно с наивным непониманием. Это стихотворение – отклик из совершенно иного измерения, что особенно бросается в глаза, так как речь идет о Тютчеве-человеке, о котором у Рубцова «дамы всей столицы <…> шептались по ночам» (совсем как на посиделках) и в котором все «поражало высший свет». Во всем еще школьная наивность, сквозь которую нужно пройти, чтобы возникло созвучное ощущение.

      Иногда в стихах Рубцова мы видим не только результат, но как бы сам процесс вживания в эту традицию:

      Уже деревня вся в тени.

      В тени сады ее и крыши.

      Но ты взгляни чуть-чуть повыше —

      Как ярко там горят огни!

      Одна у нас в деревне мглистой

      Соседка древняя жива,

      И на лице ее землистом

      Растет какая-то трава.

      И все ж прекрасен образ мира,

      Когда в ночи равнинных мест

      Вдруг вспыхнут все огни эфира,

      И льется в душу свет с небес,

      Когда деревня вся в тени,

      И бабка спит, и над прудами

      Шевелит ветер лопухами,

      И мы с тобой совсем одни.

      Есть в этом стихотворении стилистическая неровность, как будто между первым и третьим четверостишием с их поэтической приподнятостью, риторикой вклинились строки, по недоразумению сюда вписанные: «И на лице ее землистом / Растет какая-то трава…»

      Но нет, недоразумения не случилось, и в последних четырех строках Рубцов делает лирический ход, который должен примирить обе линии. В этом стилистическом выравнивании ощутимо усилие соединить жизненные впечатления с поэтическими. Поэту внятна опасность приукрасить, заслоняя традиционной поэтичностью то, что знает по опыту, – отсюда и неожиданно выпяченный натурализм в портретном описании. Поэт не отстраняется от того, что он видит, чем живет, но грубость земного не препятствует «эфирным» лучам, которые, кажется, проникли к Рубцову непосредственно из тютчевского стихотворения:

      Чуть-чуть белеет темя гор,

      Еще в тумане лес и долы,

      Спят города и дремлют селы,

      Но к небу подымите взор…

      Еще минута, и во всей

      Неизмеримости эфирной

      Раздастся благовест всемирный

      Победных солнечных лучей.

(«Молчит сомнительно восток…»)

      Тютчев – это не влияние, формально понятное. Современного поэта он не подчиняет, СКАЧАТЬ