Теория текста: учебное пособие. Юлия Николаевна Земская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ комментария» [Винокур 1925, с. 215]. Только весь массив текстов, функционирующих в социуме (текстов на родном, «природненных» и чужих языках), позволит осмыслить духовную культуру этноса, обнаружить уровень коммуникативной компетенции говорящих на данном языке. Само понятие образцового текста и понятие мастера слова исторически изменчиво (см., например, современные оценки многих признанных в 30 – 70-е годы XX в. классиков художественного слова, публицистов и ораторов партийных трибун). В сущности, в России создается новая текстовая реальность.

      Все это имеет, по крайней мере, три следствия.

      Первое: в сфере наименования предмета теории текста вновь создается терминологическая неустойчивость. Ср. текст – интертекст [Кристева 1995]; текст – сверхтекст «как совокупность высказываний, микротекстов, текстов, ограниченная темпорально и локально, объединенная содержательно и ситуативно, характеризующаяся цельной модальной установкой, достаточно определенными позициями адресата и адресанта, особыми критериями нормально/аномального» [Купина 1992, с. 11] – текстоид («текстоиды не имеют строгого членения на части и, как правило, у них всегда может быть продолжение, то есть они пргтципиально не завершены» [Сиротинина 1994, с. 109]); текст – гипертекст как «особая форма хранения и презентации иерархически структурированной текстовой информации, обладающей специфическими средствами перехода от одного информационного блока к другому» [Дедова 2001, с. 278]. Как это всегда бывает в науке, под разными наименованиями скрываются и различия в содержании.

      Второе: многообразие текстов еще сильнее, чем в 60 —70-е годы, затрудняет решение проблемы построения типологии текстов. Недаром на современном этапе трудно найти хотя бы одну их многоаспектную классификацию. Из одноаспектных привлечем внимание к классификаци (например: [Падучева 1996]), которая восходит к идее Э. Бенвениста о разграничении речи и исторического повествования. Бенвенист писал: «В историческом повествовании нет… и самого рассказчика. События изложены так, как они происходили по мере появления на исторической арене.

      …Речь следует понимать… в самом широком смысле, как всякое высказывание, предполагающее говорящего и слушающего и намерение первого определенным образом воздействовать на второго» [Бенвенист 1974, с. 276].

      Третье: теория текста послужила одним из источников учения о дискурсе (ср.: англ. discourse 1. рассуждение (письменное или устное); лекция, доклад; речь; фр. discours речь, выступление). В лингвистической литературе обычно различают два представления о дискурсе: 1) дискурс как коммуникативное событие: «…дискурс, в широком смысле слова, является сложным единством языковой формы, значения и действия, которое могло бы быть наилучшим образом охарактеризовано с помощью понятия коммуникативного события или коммуникативного акта» [ван Дейк 1989, с. 121–122]; 2) дискурс как институциональный (институционный) тип текста (устного, письменного): «Понятие дискурса открывает СКАЧАТЬ