Коктейль «Две семерки» (сборник). Эдуард Тополь
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Коктейль «Две семерки» (сборник) - Эдуард Тополь страница

СКАЧАТЬ другую, где была их цивильная одежда. То есть, и муха не могла пролететь на эту фабрику или вылететь из нее без специального допуска и пристального досмотра. Но я приехал, вооруженный командировочным удостоверением «Комсомольской правды», а в то время такая «ксива» открывала любые двери – в ней от имени ЦК КПСС было обозначено, что все государственные и партийные органы обязаны оказывать помощь собкору газеты.

      Так я получил доступ в алмазные закрома страны, и водил меня по этой фабрике сам начальник охраны или, как теперь говорят, службы безопасности. Вокруг был грохот «грохото́в» – гигантских барабанов, в которых дробилась тундровая порода, окаменевшая в вечной мерзлоте и привезенная на фабрику сорокатонными «Уралами» из алмазоносного карьера – трубки «Удачная». Дробленая порода пересыпалась из одного «грохота́» в другой, всё мельчая и мельчая, а затем – уже в виде порошка и пыли – текла по резиновой ленте конвейера к огромным дрожащим ситам, через которые уходила пыль, оставляя на поверхности сита невзрачные серые рисинки – алмазы.

      – Это наш конечный продукт, – гордо сказал мне начальник охраны. – Тут наши мастерицы собирают их в банки, опечатывают и сдают в лабораторию на промывку и калибровку. А из лаборатории цельные алмазы уходят на огранку и в ювелирку, а остальное – технические алмазы, в сверла…

      – Так вот они какие, алмазы! – сказал я и небрежно зачерпнул из сита горсть этих «рисинок».

      И в тот же миг лица всех мастериц вокруг меня вытянулись и побелели, а начальник охраны, разом побагровев, хрипло выдохнул:

      – Замри! Руку не поднимать!

      Я удивленно посмотрел на него. Его глаза и глаза всех мастериц цеха цепко, как в прицеле, держали мою руку с зажатыми в ней грязными алмазами.

      – Не поднимать! – хрипло повторил начальник охраны. – Медленно открыть ладонь! Медленно!

      Я осторожно открыл ладонь, и алмазики высыпались на сито. Вздох облегчения раздался вокруг.

      – Вытряхнуть рукав! – приказал начальник.

      Я стряхнул рукой, не поднимая ее, чтобы и мысли у них не возникло, будто я мог пару алмазов сбросить себе в рукав.

      Краска вернулась на лица окружающих, а начальник охраны снял шапку-ушанку и утер вспотевший лоб.

      – Ё-моё! – сказал он. – Вот и пускай этих журналистов! Я б вас не только на фабрику – и в карьер бы не пускал!

      Внимание! Дорогой читатель! Сейчас из рукава памяти я высыплю маленькие рисинки событий моей жизни, из которых и состоит мой «Коктейль». А название «Две Семерки» он получил на моем 77-летии, когда я угощал им своих гостей. И поскольку вас, читатель, я тоже считаю гостем на моем дне рождения, то прошу – угощайтесь!

      Дом творчества «Болшево» и его обитатели

      В 1984 году в Нью-Йорке, вступая в Writers Guild of America, Писательскую Гильдию США, я первым делом спросил:

      – Теперь, став членом Гильдии, я могу купить путевку в ваш Дом творчества?

      – Куда-куда? – удивились сотрудники Гильдии.

      – В Дом творчества.

      – А что это такое?

      Выяснилось, что никаких Домов творчества ни у писательских, ни у других творческих союзов в Америке нет, поскольку, оказывается, каждый профессиональный писатель, сценарист, режиссер и т. п. имеет там собственный дом или даже несколько домов, вилл, ранчо и дач, в которых он и творит. Меня это ужасно огорчило, и даже когда сам обзавелся дачей, я все равно тосковал по Дому творчества «Болшево», в котором за неимением в СССР вообще никакого жилья прожил двенадцать лет…

* * *

      – Намедни я был у доктора, – вроде бы негромко, но так, чтобы было слышно и за соседними столиками, сказал высокий, вальяжный и совершенно седой Иосиф Прут, автор трех дюжин советских пьес и фильмов. – Я говорю ему: «Батенька, что-то со мной не то». Ну, он осмотрел меня, как обычно, и говорит: «А вы, мой дружок, уже импотент!» И знаете, с тех пор… – Тут семидесятилетний Прут, участник Первой и Второй мировых войн, выдержал большую театральную паузу, чтобы убедиться, что весь зал заинтересованно повернулся в его сторону. – С тех пор – ну, прямо как гора с плеч!

      Зал ответил ему дружно-приятельским смехом. Иосиф Прут, Леонид Утесов, его дочь Дита Утесова с мужем Альбертом и Алексей Каплер сидели у широкого окна с видом на большой запущенный парк, за которым проглядывала узкая речка Клязьма. В реке рыбьей чешуей плескалось утреннее солнце. И это же солнце косыми стропилами света проливалось сквозь высокие венецианские окна в полукруглую столовую подмосковного Дома творчества «Болшево», принадлежавшего Союзу кинематографистов. Такие же дома-усадьбы были в те времена у Союза архитекторов, Союза писателей и Союза композиторов – за неимением собственных дач каждый член такого Союза мог раз в год получить на месяц, а то и на два, недорогую комнату и трехразовое питание в компании узкого СКАЧАТЬ