Старуха Изергиль, Макар Чудра и другие… (сборник). Максим Горький

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ понимал, что повар прав, но книжка всё-таки нравилась мне: купив ещё раз "Предание", я прочитал его вторично и с удивлением убедился, что книжка действительно плохая. Это смутило меня, и я стал относиться к повару ещё более внимательно и доверчиво, а он почему-то всё чаще, с большей досадой говорил:

      – Эх, как бы надо учить тебя! Не место тебе здесь…

      Я тоже чувствовал – не место. Сергей относился ко мне отвратительно; я несколько раз замечал, что он таскает у меня со стола чайные приборы и продаёт их пассажирам потихоньку от буфетчика. Я знал, что это считается воровством, – Смурый не однажды предупреждал меня:

      – Смотри, не давай официантам чайной посуды со своего стола!

      Было и ещё много плохого для меня, часто мне хотелось убежать с парохода на первой же пристани, уйти в лес. Но удерживал Смурый: он относился ко мне всё мягче, – и меня страшно пленяло непрерывное движение парохода. Было неприятно, когда он останавливался у пристани, и я всё ждал – вот случится что-то, и мы поплывем из Камы в Белую, в Вятку, а то – по Волге, я увижу новые берега, города, новых людей.

      Но этого не случилось – моя жизнь на пароходе оборвалась неожиданно и постыдно для меня. Вечером, когда мы ехали из Казани к Нижнему, буфетчик позвал меня к себе, я вошёл, он притворил дверь за мною и сказал Смурому, который угрюмо сидел на ковровой табуретке:

      – Вот.

      Смурый грубо спросил меня:

      – Ты даёшь Серёжке приборы?

      – Он сам берёт, когда я не вижу.

      Буфетчик тихонько сказал:

      – Не видит, а – знает.

      Смурый ударил себя по колену кулаком, потом почесал колено, говоря:

      – Постойте, успеете…

      И задумался. Я смотрел на буфетчика, он – на меня, но казалось, что за очками у него нет глаз.

      Он жил тихо, ходил бесшумно, говорил пониженным голосом. Иногда его выцветшая борода и пустые глаза высовывались откуда-то из-за угла и тотчас исчезали. Перед сном он долго стоял в буфете на коленях у образа с неугасимой лампадой, – я видел его сквозь глазок двери, похожей на червонного туза, но мне не удалось видеть, как молится буфетчик: он просто стоял и смотрел на икону и лампаду, вздыхая, поглаживая бороду.

      Помолчав, Смурый спросил:

      – Серёжка давал тебе денег?

      – Нет.

      – Никогда?

      – Никогда.

      – Он не соврёт, – сказал Смурый буфетчику, а тот негромко ответил:

      – Всё равно. Пожалуйста.

      – Идём! – крикнул мне повар, подошел к моему столу и легонько щёлкнул меня пальцем в темя. – Дурак! И я – дурак! Мне надо было следить за тобой…

      В Нижнем буфетчик рассчитал меня: я получил около восьми рублей первые крупные деньги, заработанные мною.

      Смурый, прощаясь со мною, угрюмо говорил:

      – Н-ну, вот… Теперь гляди в оба – понимаешь? Рот разевать нельзя…

      Он сунул мне в руку пёстрый бисерный кисет.

      – На-ка, вот тебе! Это хорошее рукоделье, СКАЧАТЬ