Евстигней. Борис Евсеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ «Земляничка-ягодка» и напоследок – «Во селе было, во Покровском».

      Вот где таились богатство, вот откуда можно было мелодии к себе на разлинованные листы переманивать!

      После представлений оперных водили в концерт.

      Музыку концертную выслушал бережно, со вниманием. Играли Лолли, Боккериния, Швинделя да Валентини. Ничто из игранного, однако, не приманило, не сразило напрочь. Зато приманила письменная про концерт объява.

      Было надруковано (а внизу приписано от руки):

      «По желанию любителей музыки!

      Еженедельно, по средам, после обеда, в 6 часов,

      В доме князя Гагарина, что в Адмиралтейской стороне,

      На улице Большой Морской, против Немецкого театра,

      Будут устраивацца консерты.

      Плата 1 рубль.

      Без билетов же никто впущен не будет».

      Письменное извещение на вид было старо. Несколько раз его подновляли, буквицы и шрифты – глядели в разные стороны.

      Подновлялось, видать, и пояснительное прибавленье: помельше, внизу объявы.

      Пояснительное прибавленье (по-новому – примечание) напрочь и сразило:

      «Примечание.

      Пьяные, лакеи и распутные женщины не допускаются».

      Про лакеев – как оплеушина. Еще острей и болезненней – про распутных женщин.

      Кто сии распутные есть? Где обретаются? Зачем в концерты идти намерены?

      После тех посещений появилось еще одно обстоятельство.

      То ли со зла, то ли по глупости, но только, посмотрев и послушав «Анюту», стали приятели звать Евсигнея Филаткой.

      – Вона – Филатка Ипатьев идет! – кричали наперебой соученики.

      Вроде и не похож: не горбун (хоть и сутул), не урод (хоть лицо оплывшее имеет), а поди ж ты – приросло имечко!

      От Филатки пришлось отбиваться кулаками.

      Кулаки были сильными: скрыпкой и смычком уже укрепились довольно.

      Собственные руки вызывали приязнь большую, чем лицо: красивше они, исправней! К тому ж, сами за себя говорят: как ты труждаешься, по ним видно, дар Божий в них жилками бьется!

      Но тут другая напасть: отбиваясь – Есёк ревел, раздирая плаксиво рот. Губы, и так немалые, от частого рева вспухали, нижняя так и вовсе отвисала. Сие чуял, губ даже не видя: одними мышцами лица. С таким-то «губошлепством», ясное дело, дурак дураком на вид!

      Как только он слабость свою почуял, почуяли ее и все остальные:

      – Федул – губы надул!

      – Федул – штаны свои вздул!

      Гул, гнул, дул, бзднул…

      Академия учила одному, жизнь – иному.

      Однако ж не всему в Училище воспитательном обучали так, как того Евсигнеюшке и некоторым приятелям его желалось.

      «Пению учат отдельно. Игре на музыкальных снарядах – отдельно. Орхестр только создан, умеет мало, а наемные музыканты – те приходят и уходят. Што за правила? Хотя б курс театра ввели…»

      Театр СКАЧАТЬ