Обойдемся без магии!. Евгений Гаркушев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ яла на склоне горы в тесном ущелье. Зимой здесь было холодно, даже если топить очаг каждый день, а летом – жарко. Но в последнее время я привык и не к такому, поэтому уровень комфорта нынешнего жилища меня устраивал. Хуже, чем в «Метрополе», но гораздо удобнее, чем в землянке посреди душных тропических джунглей, где мне пришлось провести последние несколько лет.

      По утрам солнце долго не освещало тяжелую каменную кровлю моего дома, который быстро погружался в тень высоких гор вечером. На вершинах лежали вечные снега, ночью они дышали холодом, но днем с пастбищ в долине дул горячий ветер, согревая зацветающие склоны и робко жмущихся к высоким скалам овец.

      Я вставал рано утром, когда солнце уже осветило небо, но еще не поднялось из-за гор. Нужно было накормить животных, полить огород, принести из дальнего леска топлива для очага. Когда я выходил из хижины на свежий воздух, изо рта шел пар. Уже через час моя рубашка была мокрой от пота.

      Одеждой я старался не выделяться среди местных жителей: домотканые штаны и рубаха, низкие сапоги, в холодную погоду – шерстяной плащ и папаха. Правда, это вряд ли имело какой-то смысл, потому что я был коротко стрижен и брил усы и бороду. По местным меркам – верх неприличия. Местные брили голову наголо, но густыми, несколько запущенными бородами и длинными усами гордились.

      Что касается прочих отличий – цвета и разреза глаз, формы носа и скул, – удивить кого-то оригинальностью было сложно. Сейчас в этих краях жили люди самых разных корней.

      В загоне позади хижины блеяли овцы – штук двадцать, а может быть, и двадцать пять. Я не слишком следил за поголовьем. Хищные звери в этих краях докучали пастухам только зимой, люди жили честные, и если какая-то овца осталась ночевать под открытым небом – пусть ее… Рано или поздно вернется.

      Пришлых воров бояться тоже не приходилось. Место, где я жил, пользовалось дурной славой. Когда-то здесь стояла целая деревня, но люди из нее исчезли. Одна семья, другая, третья… Время шло смутное, и даже за соседями приглядывать было недосуг. А аул на берегу бурного Баксана стоял далеко от другого жилья. И когда о нем наконец вспомнили, выяснилось, что людей там не осталось совсем.

      Теперь все хижины, кроме моей, стояли пустые. Некоторые покосились, дворы заросли травой. Но большинство выглядело так, будто их обитатели только что ушли. Хижины были сработаны в свое время добротно, дворы были каменистые, а на камнях, как известно, трава не растет. Разве что буро-зеленый мох покрыл некогда гладкие валуны, заменявшие порог.

      Одним словом, за тот год, что я жил в ущелье, никто не пытался меня ограбить или обидеть. Может быть, этому мешала моя репутация не слишком общительного человека. Или два шрама на лице, которые явно не делали меня симпатичнее. Или то, что я редко расставался с оружием.

      Питался я овечьим сыром и лепешками из муки, которую покупал в соседней деревне, за десять километров от моей хижины. Еще я брал там сухие и свежие фрукты и овощи, что удивляло местных жителей. У человека нет денег на вяленое мясо и сахар, а он тратится на дорогую ерунду, которую берут только детям. Впрочем, сахар я у них тоже покупал.

      На маленьком клочке плодородной земли возле Баксана росли капуста и картофель, морковь и кое-какая зелень. Картошка рожала плохо, а капуста при хорошем поливе получалась отменной.

      Впрочем, жизнь моя вовсе не сводилась лишь к заботам о хлебе насущном, нет, эта печальная участь меня миновала. Из джунглей я привез достаточно самоцветов и золота, чтобы продавать их и не работать, но какой смысл жить в праздности? Если совсем не работать руками, можно и с ума сойти. К тому же я не собирался швырять деньгами направо и налево. Они могли понадобиться для гораздо более важных целей, чем покупка провианта.

      Гораздо хуже было то, что я не мог пока вернуться домой. И подозревал, что, возможно, не смогу никогда. Но я намеревался приложить для этого все силы.

      Я сидел на большом камне над дорогой, подставив лицо солнцу, когда со стороны снежных вершин показался всадник. Я был с ним знаком, звали его Касым Нахартек. Юноша ехал на маленьком мохнатом коне, зорко поглядывая по сторонам. Меня он, конечно, еще не заметил.

      Не проявляя излишней осторожности, я спустился к дороге и стал посередине. Касым, который опасливо оглядывал возвышавшиеся над тропой скалы, опустил глаза и увидел меня. Он вздрогнул в седле и резко поднял лук, который по привычке охотника держал в руках. К чести юноши, он быстро сообразил, что перед ним не дичь и не разбойник, а обычный отшельник. Вернее, не совсем обычный, но и не очень страшный, если он живет в заброшенной деревне неподалеку.

      – Здравствуй, Касым, – крикнул я издалека. Если б я стал молчать, он мог решить, что я – горный дух. Как известно, духи могут принять любое обличье. Но говорить они не умеют, только завывают.

      – Приветствую тебя, Сергей! – Он склонился в седле.

      – Удачна ли была охота?

      – Еду СКАЧАТЬ