Пицунда. Александр Товбин

Чтение книги онлайн.

      – Отработанный пар. Кого теперь могут тронуть терзания семидесятых – восьмимидесятых?

      Океан лениво катил валы.

      – Здесь какое-то время обитал Стивенсон, здесь дописал он «Остров сокровищ», – не без гордости и даже с нотками краеведческого хвастовства сообщил Владик, блаженно повертев головой. – А вон там, в конце пляжа, на рукотворной скале, есть даже достопримечательность для тебя, один из райтовских «особняков прерий».

      И сник:

      – А мне тоскливо, сосёт и сосёт, – коснулся груди. – Ил, мне так бывает муторно, так тоскливо.

      Прежде, в отечестве, Владик не раскисал…

      – Ил, я искал себе приключения, рыпался-трепыхался, чтобы быть не как все, но, решившись эмигрировать, я, получается, поплыл по течению?

      Проглотил таблетку, пожаловался, что сердце стало прихватывать.

      – Вот если бы я смог телепортировать на этот пляж всю нашу компанию… – поникший, с какой-то виноватой покорностью улыбнулся. – Не подозревал, что меня в райском таком местечке, – повертел головой, на сей раз растерянно, как бы не веря глазам своим, – замучает ностальгия.

      – Ты понял, ради чего уезжал?

      – Ради свободы, ради богатства, ради этой красоты… – обводяще взмахнул рукой. – Короче, ради всего хорошего, что только мог себе пожелать, и желания чудесно сбылись, однако все калифорнийские достижения мои после обвальных перемен в России словно бы обесценились.

      Помолчав, Владик заговорил с детской обидой в голосе:

      – Тебе-то, Ил, удалось выкрутиться, ты в своей тетрадке отрефлексировал-отрепетировал ностальгию и – избавился от охоты к перемене мест, участи, приструнил сочинительством собственную судьбу, а я… Я так и не знаю, – смущённо посмотрел мне в глаза, – было ли бы мне легче, если бы я остался.

      – Каждому своё. Меня спасла нерешительность.

      И тут опять Владик оживился, глаза озорно сверкнули голубизной из тёмных, морщинистых мешочков век:

      – Ил, признаюсь в страшном грехе, взятом на душу: это я, искуситель, навязал тебе выбор «ехать – не ехать» и запустил творческий процесс. Я ведь многих из нашей компании, когда надумал слинять, тайно захотел осчастливить, по моей наводке не только тебе присылался вызов.

      Вызов? А я гадал, кто тот непрошенный даритель шансов на заграничное преображение…

      – Признание, как на исповеди.

      – Разве не пора исповедоваться?

      Слепило солнце, Владик надел тёмные очки.

      Книга первая

      Репетиция ностальгии

      О, жребий сладостный —