Смерть Ахиллеса. Борис Акунин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ а зря, – сказал коллежский асессор, взмахнув заряженным пистолетом. – Я вам говорю, со жребием у вас ничего не выйдет. У меня редкий дар, господа, – ужасно везет в азартные игры. Необъяснимый феномен. Я уж давно свыкся. Очевидно все дело в том, что моему покойному батюшке столь же редкостно не везло. Я выигрываю всегда и в любые игры, и оттого терпеть их не могу. – Он обвел ясным взглядом хмурые лица офицеров. – Не верите? Вот видите империал? – Эраст Петрович достал из кармана золотой и протянул Эйхгольцу. – Бросайте, барон, а я угадаю, орел или решка.

      Оглянувшись на Гукмасова и Баранова, барон, молодой офицерик с едва пробивающимися усиками, пожал плечами и подбросил монету.

      Она еще вертелась в воздухе, а Фандорин уже сказал:

      – Не знаю… Ну, допустим, орел.

      – Орел, – подтвердил Эйхгольц и бросил еще раз.

      – Снова орел, – скучливо произнес коллежский асессор.

      – Орел! – воскликнул барон. – Ей-богу, господа, смотрите!

      – Ну-ка, Митя, еще, – сказал ему Гукмасов.

      – Решка, – приговорил Эраст Петрович, глядя в сторону.

      Воцарилось гробовое молчание. На распростертую ладонь барона Фандорин даже не взглянул.

      – Я же вам говорил. Маса, икоо. Овари да.[3] Прощайте, господа.

      Офицеры с суеверным ужасом смотрели, как чиновник и его японский слуга идут к двери.

      Бледный Гукмасов сказал вслед:

      – Фандорин, обещайте, что не используете свой детективный талант во вред отчизне. Здесь на карту поставлена честь России.

      Эраст Петрович помолчал.

      – Обещаю, Гукмасов, что ничего не сделаю против своей чести, и думаю, этого достаточно.

      Коллежский асессор скрылся за дверью, а Маса на пороге обернулся, церемонно поклонился офицерам в пояс и тоже был таков.

      Глава четвертая,

      в которой доказывается полезность архитектурных излишеств

      Номера «Англия» ничуть не уступали респектабельной «Дюссо» в великолепии убранства, а по архитектурной затейливости, пожалуй, и превосходили, однако же в пышности золоченых потолков и мраморных завитушек ощущалась некоторая сомнительность или, во всяком случае, неосновательность. Зато подъезд сиял электрическим светом, на три верхних этажа можно было доехать на лифте, а в вестибюле то и дело раздавался пронзительный трезвон модного чуда техники – телефона.

      Прогулявшись по широкому вестибюлю с зеркалами и сафьяновыми диванами, Эраст Петрович остановился у доски с именами постояльцев. Публика здесь жила попестрее, чем у Дюссо: иностранные коммерсанты, биржевые маклеры, актеры преуспевающих театров. Однако никакой певицы Ванды в этом перечне не обнаружилось.

      Фандорин присмотрелся к прислуге, шаставшей от стойки к лифту и обратно, и выбрал одного особенно расторопного полового со смышленой, подвижной физиономией.

СКАЧАТЬ