К берегам Тигра. Хаджи-Мурат Магометович Мугуев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ польщен. Ирина Петровна жмет ему руку и благодарит за забавный и приятный комплимент.

      Казаки запевают старинную песню об Иване Грозном и буйном Тереке. Они поют вдумчиво и вдохновенно. Давно прошедшей вольностью и удалой жизнью казацких ватаг веет от этой древней песни. Мы взволнованно слушаем ее. Наконец певцы смолкают.

      Мы идем дальше. Нам вслед несутся дробные, частые звуки разудалой плясовой песни, слышатся лихие «ухи» и «охи» пляшущих трепака казаков. Хор заливается, быстро перебирая и прищелкивая:

      Скыну кожух да палыцю,

      Сама пиду на улыцю.

      Хай кожух валяется,

      За мной хлопци гоняются…

      – Какие они милые, хорошие, – говорит Ирина Петровна, – ласковые, простые люди. Ведь я раньше вовсе не знала их. Вы первые казаки, с которыми мне приходится встретиться так близко.

      Гуляем по шоссе. Отошли уже довольно далеко. Огоньки Аб-Герма остались позади, песня и гиканье неясно долетают до нас. Мне невыразимо уютно и тепло с этой милой, простой и умной женщиной. Говорим о стихах Блока. Она декламирует «Незнакомку» и, не закончив, переходит к последней строфе «На железной дороге»:

      Не подходите к ней с вопросами,

      Вам все равно, а ей – довольно…

      Любовью, грязью иль колесами

      Она раздавлена… все больно.

      Голос Ирины Петровны звучит проникновенно и задушевно.

      Мы молча проходим еще несколько шагов. Мне радостно идти с нею, хочется молчать и слушать ее нежный, мелодичный голос. Ничего дурного, ничего пошлого. Только чувство разделенного одиночества сближает нас. Я понимаю ее состояние. На далеком, заброшенном этапе, среди сотен проходящих мужчин, интеллигентная, с богатым духовным миром женщина тоскует о жизни, к которой она привыкла. Город, общество, любимая наука, книги, театр. Как от всего этого далеки темные, окружающие Аб-Герм холмы!

      – Вы тоскуете здесь? – спрашиваю я.

      – Вообще да, но два обстоятельства заставляют забывать о скуке – работа и чувство долга. Народ так мучается, так страдает на этой войне, что нам, тыловикам, стыдно думать о себе.

      Признаюсь, я не ожидал такого ответа. Мне казалось, что я услышу от нее горькие жалобы на забросившую ее в эту глушь судьбу.

      – Вот только принесут ли эти страдания ему пользу? – медленно, как бы думая вслух, говорит Ирина Петровна.

      Я не понимаю, о чем говорит она.

      – Несомненно! Слишком великие жертвы принесла Россия, и немыслимо, чтобы они пропали даром. Да иначе и не может быть. Ведь теперь не тысяча девятьсот пятый.

      Ирина Петровна крепко жмет мне руку. Ее глаза сияют.

      – Как вы сказали? Теперь не тысяча девятьсот пятый год? – взволнованно повторяет она.

      – Конечно. Война многому научила нас. Мы тоже стали разбираться в жизни.

      – Значит… значит, – почти вплотную приближая ко мне свое лицо, говорит она, – казаки в случае… не будут стрелять в народ?

      – Вы хотите сказать: в случае революции?

      Она СКАЧАТЬ