Ксенофобы и подкалыватели. Геннадий Ерофеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ грязный шпион недовольно морщится, если его называют шпионом. Даже собака не переносит, когда её именуют собакой, да ещё, упаси Бог, с издевательскими интонациями. Я бы хотел быть хорошим и добрым, но к сожалению, никогда не стану таким. В моём «захристовом» возрасте трудно поверить в чистоту людских, а тем более нелюдских помыслов. Хотим мы этого или не хотим, но ксенофобия является повивальной бабкой современной цивилизации…

      Однажды экзальтированная госпожа Веласкес попыталась повесить на глуховатые уши нашего Шефа непромытую лапшу о «естественном гуманизме» Хомо сапиенса, – с горькой усмешкой продолжал Васильев. – Старикан желчно заметил, что в принципе верит в изначально присущий человеку гуманизм, но он-то, Шеф, ведёт речь не о Хомо сапиенсе как таковом, а о его сильно мутировавшем подвиде Хомо Дебиликусе, то есть о человеке Департамента Безопасности – той весьма специфической институции, которой он пока имеет честь сносно руководить. И он, Шеф, клятвенно уверяет директрису СИЗО госпожу Буэнос Айревну Веласкес в том, что любой из подчинённых ему ксенофобарей при встрече с чужаками-инопланетянами примет единственное в данной ситуации решение и безо всякой сентиментальной жалости немедленно уничтожит непрошеных пришельцев. И он, Шеф, не боясь показаться циником, убийцей и подлецом, первым пожмёт пропахшую пороховой гарью жёсткую ладонь вернувшегося с задания Исполнителя, принесшего ему эту радостную гробовую весть, и даже трижды облобызает физиономию героя-ксенофобаря, какой бы тупой, счастливой и неумытой она, физиономия, ни была. Ибо он, Шеф, самолично привил Исполнителям соответствующий модус вивенди и модус операнди. А образ жизни и образ действий есть стиль и есть человек. Человек, образом жизни и стилем которого стало превентивно, профилактически убивать первую встречную-поперечную нелюдь, даже если у неё такое же узнаваемое и до боли знакомое сонное и туповатое лицо, как и у нормального, чёрт бы его побрал со всей его вопиющей нормальностью, сапиенса… Короче, любезнейший Мика, нам надо зарядиться на медведя, то есть настроиться на серьёзного противника, на крупную добычу и быть готовыми к самому худшему.

      Двадцатичетырёхлетний Мика издал поистине старческий вздох.

      – К тем же словам в устах другого человека я бы отнёсся с гораздо большим сомнением, – честно признался он. – Но я преодолею отвращение и прислушаюсь к твоим компетентным ксенофобским советам. Я постараюсь вытаскивать «спиттлер», как хороший парень в старых вестернах выхватывает из кобуры сорокапятикалиберный револьвер: превентивно и молниеносно.

      – Вижу, молодой юноша, что ты находишься на верном пути к вечному забытью, – ёрнически одобрил Микино пустое бахвальство Васильев. – Помни, слегка недоношенный сын мой: всё течет крайне медленно – разумеется, кроме жизни. Лучше иметь семь футов под килем, чем семь футов грунта над головой, пусть даже пушистого и мягкого. В нашем грязном ксенофобском деле оптимистическая выходная ария СКАЧАТЬ