Арабская петля. Максим Михайлов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ спиной, больше ничего вокруг нет, все остальное нереальное наваждение, есть лишь вот эта постоянно убегающая вперед спина. Все остальное: жизнь на гражданке, учеба в нормальной школе, поступление в училище, папа и мама, дом, родной город – просто счастливый и мимолетный предрассветный бред, на самом деле всего этого не существует, это лишь сон, красивая и глупая мечта. А в реальности есть только бесконечные километры сухой пропыленной тропы прихотливо вьющейся по кромке хвойного леса, тянущие разбитые плечи, гнущие тело к земле, ремни снаряжения, немилосердно трущий позвоночник между лопатками автомат и малая пехотная лопатка, окончательно сползшая на задницу и так и норовящая врезать на бегу деревянным черенком прямо по яйцам. И так было всегда, и так всегда будет: только дробный топот тяжелых юфтевых сапог, злобный шипящий мат замкомвзвода подгоняющий где-то сзади отстающего «мешка», да нудный речитатив, он же регулятор выдохов-вдохов, откуда-то сбоку: «Хорошо живет на свете Винни-Пух…, хорошо живет на свете Винни-Пух…, хорошо живет на свете Винни-Пух…». И так постоянно, до бесконечности, как заезженная пластинка, уже минут двадцать. Очень хочется развернуться и заехать прикладом в челюсть поклоннику стихотворного творчества плюшевого медведя, но сил на такое сложное действие давно уже нет, не говоря уж о том, что кажется совершенно невозможным выбиться хотя бы на мгновение из задаваемого бухающими сапогами ритма. «Хорошо живет на свете Винни-Пух…». Действительно, наверное, неплохо живется этой медвежьей харе, нажрался медку до отвала и никаких тебе марш-бросков, атак укрепленных рубежей и переползаний по-пластунски «до во-он того дуба». Сюда бы эту плюшевую задницу, с удовольствием посмотрел бы как он тут свои пыхтелки посочинял бы.

      Кто-то тяжело бьется в левое плечо, так, удачно по-хоккейному бортуя, что не ожидавший подобного Стасер чуть не валится с ног. Зато эта неожиданность мгновенно выводит его из-под действия общего гипнотизирующего ритма и позволяет оглянуться вокруг, оценивая обстановку. Оказывается он бежит где-то в середине все еще держащего какое-то подобие строя взвода. Впереди виднеется облако пыли с мелькающими в нем грязно-зелеными фигурками, это стартовавший на пять минут раньше первый взвод. Пять минут на марш-броске это километровый разрыв, более чем достаточная дистанция между взводами, где-то километром сзади, хрипло матерясь, пыхтит, харкает кровью и слизью третий взвод, а за ним и четвертый. Стасер вспоминает, что сегодня четверг, а значит утренний марш-бросок десятикилометровый с контрольным временем пятьдесят восемь минут на «отлично». «Беременной каракатице по тонкому льду и то меньше времени надо!», по выражению их ротного. Вот, кстати, и он сам, легок на помине. Подтянутый крепкий подполковник в фирменном спортивном костюме ехал вдоль линии растянувшихся в беге взводов на велосипеде.

      – А ну подтянись, орлики! Хватит таблом мух ловить, пора прибавить, скоро финиш! Давай, давай!

      – Иди ты на х…, орлик! – вполне различимо хрипит кто-то из глубины строя.

      Против СКАЧАТЬ