Сказки Смерти (Сборник 1). Отсутствует

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ еспокойства, опутавшего юную невинную душу подобно тенётам. Мальчик открыл рот и сразу закрыл, не в силах закричать. Часто-часто беззвучно дыша, он заглянул в пустые глазницы черепа, ища отклика.

      – Не бойся, – сказал ему Смерть мысленно. – Я здесь этой ночью, чтобы рассказать тебе о будущем, прошлом и том, что могло бы случиться…

      Рина Шашорина

      Обжегшееся дитя

      Тихая ночь сменяла шумный вечер медленно, почти с неохотой. Ветер свистел и шелестел листьями старых вязов, гнал их, как пастуший пёс – овец на пастбище, и они разлетались, становясь непрошеными гостями на газонах и карнизах домов. Вся улица была усыпана ими. Слабый свет от включившегося фонаря пробрался сквозь старые, выцветшие, когда-то золотые шторы. Он падал на журнальный столик с газетами и письмами, красный диван, укрытый вязаным пледом и на кресло, с покоившимся на нём телом.

      Женщина с бледным и замученным лицом, встала с кресла и направилась, скользя вдоль стены, как тень, к выключателю. В свете люминесцентной лампы она выглядела еще более уставшей, чем в полумраке. Стало отчетливо видно каждую морщинку на ее вымученном лице. Короткие волосы спутались, халат свесился с одного плеча, приоткрыв тусклое черное платье в пол.

      Часы пробили десять раз. Это значит, что скоро к ней придет старый друг семьи. Тяжело вздохнув, она взяла с тумбочки под выключателем телефон, и села на диван, беспардонно сбросив с него плед и укутав им ноги. С минуту она сидела, сжав его в руке, и с закрытыми глазами перебирая варианты, что сказать и возможные ответы на них. Палец протяжно двигался по круглому циферблату, делая то почти полный круг, то совсем короткий. Раздались гудки. Каждый раз, когда раздражающий писк затихал, в зале нависала давящая пустота и все окружающие звуки становились сильнее и отчетливее. Стрелки старинных часов размеренно тикали, чеканя скорбный ритм. Ветер скребся в окно. Половицы второго этажа старого дома скрипели, подхватывая заунылый мотив. Пока снова не раздавался протяжный гудок. А потом всё повторялось. Пока из трубки не раздался женский голос, и тревожные голоса не начали свой пляс.

      Спустя примерно десять минут раздался гулкий стук в дверь. Женщина поднялась с дивана, чтобы открыть, но та распахнулась сама.

      – Силис! Как ты, дорогуша? – за раскрывшейся дверью возникла женщина лет сорока на вид. Она поставила на диван, неподалеку от двери, переносную люльку с сопящим свертком, и бросилась обнимать женщину, скованную собственными руками и мыслями.

      – Все в порядке, Мэйди, – сказала она. И тихо, почти про себя, закончила, – Насколько может быть…

      – Ну да, ну да, – ответила Мэйди. Не совсем понятно, слышала ли она конец фразы, или вовсе не слушала, но судорожно закачала головой, при этом не забывая поохивать.

      Слегка прикрыв глаза, женщина, которую назвали Силис, искоса глянула на люльку. А потом на дверь, на пороге которой до сих пор стояла маленькая девочка и оценивающе смотрела на неё.

      – Что же ты там стоишь? – небрежно спросила она.

      Ответом были лишь взгляд в пол, брошенная у входа сумка, и торопливые шаги в сторону лестницы.

      – За такое поведение я вполне могу оставить тебя без ужина, – все тем же нетерпеливым тоном заявила она в спину девочки. Но та даже не обернулась, а перешла на бег и скрылась в темноте второго этажа.

      – Не волнуйся, милая, я накормила её. Ох, с каким аппетитом она уплетала яблочный пирог… – Мэйди продолжала рассказ, но её уже никто не слушал. Силис медленно, почти с осторожностью направилась к люльке. Там копошился черноволосый малыш, отчаянно пытающийся высвободиться из опутавшей его пелёнки. Увидев женщину с такими же смольно-чёрными волосами, он ненадолго забыл о своих напастях и пристально посмотрел на неё, будто что-то хотел сказать.

      Силис вдруг вспомнила ночь, когда ей впервые его подали, он тогда так же посмотрел ей в глаза и умолк. И ночь похорон её матери. Однако сейчас ей уже не помнились ни последний час с матерью, ни похоронные заботы, ни толпы гостей, но она отчетливо помнила, как выносили гроб, и как процессия прошла мимо поваленного дерева, корнями пробившего мостовую. Она, беременная, ковыляла в конце, когда услышала, как немолодая уже женщина, с сетью морщин на лице, сказала, что проходить в ночи мимо срубленного дуба – плохая примета: фейри[3] отомстят за погубленное жилище.

      Она отдала бы что угодно, чтобы в тяжелые часы траура не возиться с младенцем. Даже его самого. Но никогда об этом не говорила мужу. Тот считал её сильной и доброй, хоть иногда и холодной, и помогал, как мог. А теперь его нет, и ей самой приходится брать на себя все дела, и некому больше успокоить её. И больше некому её остановить… Она отряхнулась от вязких тёмных мыслей.

      Малыш зарыдал. Силис медленно, отвела от него взгляд, еле сдерживая слёзы. Эвен был ей опорой в жизни, маяком, направляющим её, и любовью, согревающей сердце. А теперь она СКАЧАТЬ