Бесконечность не предел (сборник). Василий Головачев

Чтение книги онлайн.

      «Не торопись, всему своё время».

      «И везде есть Прохоры Шата… Смирновы?»

      «Везде! Трансперсональные генетические линии пронизывают все слои «матрёшечной» Вселенной. Наши предки знали это, потому и зашифровали знания в игрушках типа матрёшки и Змея Горыныча, а также в былинах. В глубинах Бездн изменяются даже такие параметры, как форма тела существа. Если в начала спектра я был человеческим существом, то после шеститысячного превалитета я могу оказаться кем угодно, даже крокодилом».

      «Шутишь?»

      «Ничуть. Многообразие всех форм одного и того же тела образует непрерывное множество или ещё одно символическое измерение, для каждого объекта – своё, в котором этот объект может существовать физически. А цифры и числа структурируют не отдельные объекты, а пространство, вакуум, понимаешь?»

      «Значит, в числомирах с большим превалитетом кресло, в котором я сижу, имеет другую форму?»

      «Совершенно верно, в соответствии с законами того мира. И остальные предметы тоже. Я не проверял, но, возможно, когда-нибудь проверю. Короче, формонавт переходит в разные подпланы Бытия, где действуют другие законы взаимодействий. Это главное, что ты должен помнить».

      «А если меня… или тебя… убьют? Линия прервётся?»

      «Молодец, креативно мыслишь. Нет, похоронят одного Смирнова в родном Ф-превалитете, остальные останутся в своих».

      «Как же ты в таком случае попадёшь в тот числомир, если «родич» мёртв?»

      «Не попаду, но останутся ещё сотни, тысячи других «родичей» в других числореальностях. Но вопрос интересный, я пытался решить его, экспериментируя с переходом в другие живые объекты, но не преуспел, не было времени».

      «Понятно. Значит, я чуть-чуть не дошёл до твоих открытий. Но я никогда не думал о формологии…»

      «О формонавтике? Формологией и у вас интересуются. А формонавтикой, объединяющей обе науки, формологию и числонавтику, занимаются единицы. Я вообще знаю только одного человека, академика Дмитрия Дмитриевича Бурлюка. Точнее – знал».

      «Он погиб?»

      «Исчез. Ну что, отдохнёшь?»

      Прохор почувствовал озноб. Количество полученной информации превысило предел осмысления. Запасы удивления, неприятия и сомнений кончились, наступила апатия, навалилась усталость.

      «Да, пожалуй».

      «Отдыхай, поговорим завтра».

      «Червячок» голоса «родича» из параллельного одиннадцатого измерения, заползший в голову, растаял.

      Прохор очнулся, поднял голову и не поверил глазам.

      В комнате было темно.

      За окном наступила ночь.

      Он просидел в кресле перед включённым компьютером больше четырёх часов!

      Не пытаясь оценить свой первый опыт общения с самим собой, он поплёлся в ванную, искупался и рухнул в кровать.

      Последней мыслью была мысль поговорить с Даном Саблиным, рассказать ему о своих «контактах второго рода».

      Через СКАЧАТЬ