Между черным и белым. Эссе и поэзия провинции Гуандун (сборник). Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и лечении тифа. Это ценное произведение, передававшееся из поколения в поколение, вошло в сокровищницу китайской медицины. По представлениям традиционной медицины, брюшной тиф – это горячка, возникающая в результате переохлаждения, холод вообще является причиной сотни болезней. Он уже проник в мои сосуды и кровь. У меня с детства и зимой, и летом мерзли руки и ноги, никак не получалось согреться. Зимой по утрам со сна ноги были теплыми, но не горячими. Я заболела тифом, но организм не получил усиленного питания, можно сказать, что с раннего возраста уже возник недостаток ци[26] крови и ци почек[27].

      Но тогда я этого не знала, знала лишь, что тех, кто поседел раньше времени, обычно так и называют – «молодой, да седой». Если кто-то хотел рассмешить слушателей, то говорил: «Молодой, да седой, сначала жил в хибаре, потом перебрался в хоромы». Хоромы – жилье для знати. А в известной песенке пелось, что «молодые, да седые» обласканы судьбой.

      Но в душе я комплексовала и стала очень неразговорчивой. Внешне я давно уже выглядела не по годам взрослой: коротко стриженные волосы, едва закрывающие уши, справа растрепанные пряди поддерживала стальная заколка; я редко смеялась, в глазах застыла печаль, порожденная чувством собственной неполноценности вкупе со страхом. В душе я давно уже познала жизненные невзгоды.

      В юном возрасте я поседела, помимо анемии и проблем с почками заработала еще и тиф. Чтобы спасти меня, кололи тогдашние дефицитные антибиотики, стараясь на время удержать маленькую жизнь, но на самом деле во внутренние органы уже проник холод и сырость от действия лекарств, то, что называется «вторжением болезнетворной ци». Еще одна причина проблем с волосами была связана с тетушкой Кун.

      Когда я училась в первом классе, отец все так же работал вдали от дома. Мать каждый год проводила у него какое-то время. Я ходила в школу, и когда мама в очередной раз уезжала к отцу, то оставляла меня у тетушки Кун и оплачивала мое пребывание на месяц. Тетушка Кун меня любила, охотно пускала пожить и не придиралась, что мать дает мало денег на расходы.

      У тети и дяди Кун была одна привычка, свойственная обеспеченным людям: после ужина они разваливались на диване, ковыряли в зубах и очищали от кожицы яблочко. Я тоже ела. У них дома я особо не церемонилась.

      Я стояла перед ними, держа в руках метелку для сметания пыли, рукоятка которой заканчивалась золотистой бахромой, и разыгрывала целое представление, потряхивая метелкой, словно актер, исполняющий женские роли в пекинской опере.

      Через пару минут тетушка Кун сказала:

      – Иди-ка сюда, я причешу тебя.

      Она взяла фиолетовый гребень с частыми зубьями и собралась расчесать мои волосы. Частым гребнем можно вычесать перхоть, и ощущения потом такие приятные. Кто же знал, что тетушка Кун раздвинет пряди и воскликнет от ужаса:

      – Детка, откуда у тебя такая куча вшей?!

      Матери не хватало времени присматривать за нами, и, наверное, мне редко мыли голову, поэтому волосы засалились, СКАЧАТЬ