Ступеньки к вершинам, или Неврологические сомнения. А. А. Скоромец

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ работу санитаром психиатрической больницы им. И. М. Балинского на 5-й линии Васильевского острова. Это была старинная психиатрическая лечебница для состоятельных больных: стены обшиты матрасами, чтобы пациенты не повреждали головы и кулаки при психомоторном возбуждении, палаты небольшие – на одного-двух человек (однако советских граждан в таких палатах размещалось до трех-четырех человек). После испытательного срока в течение двух месяцев был переведен на должность медбрата в остром отделении, которым руководила Евгения Яковлевна Фратини – мудрый психиатр, пострадавшая в молодые годы от шизофреника. Однажды, в момент ухода из отделения со свитой врачей, медсестер, санитарок и санитаров, когда Евгения Яковлевна открывала ключом дверь, сзади на нее набросился мужчина и стал выдавливать глаза. Опытная санитарка одну его руку отвела в сторону, а санитар стал тянуть левую руку на себя, чем способствовал выдавливанию глаза.

      Моя задача состояла в том, чтобы общаться с психическими больными и стараться дословно записывать озвучиваемые ими бредовые мысли в дневнике на каждого пациента (40 человек), а также выдавать или вводить лекарства этим больным. Ходовыми лекарствами тогда были аминазин, снотворное – амитал натрия, а при возбуждении – весьма болезненный, вводимый внутримышечно сульфазин; эпилептикам давали люминал и хлоралгидрат в клизме. При шизофрении широко применяли ЭСТ – электросудорожную терапию. После такого ятрогенного эпилептического припадка на несколько часов или суток исчезали доминирующие бредовые мысли. Дежурил чаще по ночам (с 21.00 до 8.00), а по воскресеньям – целые сутки. После выдачи больным лекарства обычно сидел в отделении на месте санитара, давая ему возможность поспать до ночного обхода дежурного врача в 1–2 часа ночи, читал литературу к предстоящим занятиям. А после такого обхода врача заходил в сестринский кабинет, запирал дверь и 3–4 часа спал на топчане. Утром сдавал дежурство сменной медсестре и уходил на занятия.

      В этом отделении работал и мой сокурсник Жора Яковлев. Наши записи в дневниках врачи-психиатры хвалили и дословно переписывали в истории болезни. Хорошо к нам относились старшая медсестра Мария Ивановна и процедурная медсестра Елизавета Петровна (по секрету призналась, что легко беременела от собственного мужа и сделала уже более 38 абортов!). Психические больные к нам с Жорой относились хорошо, открыто, в отличие от наших сменщиц – опытных медсестер, которые, принимая дежурство, громко распоряжались: «этого привязать к кровати», «этого не выпускать из палаты» и т. п. Мы таких команд не давали. Возбужденным и галлюцинирующим больным вводили дополнительную дозу снотворного или аминазина через 1–1,5 часа, если не наблюдалось эффекта от первого введения. В мое дежурство ночью практически все больные отделения спали, многие храпели на разные лады.

      На первых порах работы я вникал в суть бредовых высказываний больных, особенно шизофреников. Пытался понять, чем обусловлен такой ход их мыслей. Например, на мой вопрос шизофренику Василию: «Как себя чувствуете?» – он ответил: «Мой позвоночник СКАЧАТЬ