националистом, я довольно быстро осознал себя и монархистом. Понял, что только православная монархия может быть твердой опорой и защитой русского народа. Монархи могут иметь минусы, но даже при минусах монархия несопоставимо лучше республики, где правит мафия. Республика в своей неумолимой реальности – это власть мафии, господство теневых сил. Масоны и евреи клеветали на друга Августейшей Семьи Григория Ефимовича Распутина именно в том плане, что прозрачная власть Николая Второго, как и любого другого русского Царя, становилась якобы непрозрачной. Распутин давал иногда полезные советы, но он никогда не влиял на Государя – это теперь доказано документально. Власть Самодержца Николая Второго была столь же ясна и прозрачна, как и власть Александра Третьего, Николая Первого, Павла Первого, Екатерины Второй. А вот республика всегда непрозрачна. Исключение могут составить крошечные республики, как древнегреческие полисы или нынешняя Исландия, население которой могло бы уместиться на двух больших стадионах. Но там, где граждан не соберешь на площади, как в Афинах, в республике чаще всего правят темные лошадки. Республика – лучшая форма правления для тайных масонских лож. Вот почему я стал и монархистом. Позднее монархические убеждения еще более окрепли, когда я осознал в полной мере богоустановленность монархической власти, единственно законной, единственно легитимной на планете. Как я уже сказал, в 23 года, под следствием, на Лубянке (я был одним из последних сидельцев на Лубянке, позже всех политических содержали в Лефортово) я вернулся к той вере, какой с детства научила меня моя бабушка, крестьянка из деревни Рыжиково, Скворцова Прасковья Егоровна. Рука ницшеанца отяжелела, как гиря, когда я решился перекреститься в первый раз. Я едва ее поднял вверх. Конечно, стать воцерковленным верующим в зоне трудно хотя бы потому, что здесь нет храма. Но как мог и как меня научили православные священники или дьяконы в лагере, молился. Взгляды, оформившиеся в 1963–1964 гг., я разделяю и по сей день: Православие – Самодержавие – Народность. Я исповедую христианский национализм в духе учения выдающегося русского мыслителя И.А. Ильина. Так, как оно изложено в его классической работе «Путь духовного обновления»: «Проблема истинного национализма разрешима только в связи с духовным пониманием родины: ибо национализм есть любовь к духу своего народа и притом именно к его духовному своеобразию»[21]. Надо принять, считает философ, русский язык, русскую историю, русское государство, русскую песню, русское правосознание, русское историческое миросозерцание и т. д. – как свои собственные. И далее: «Что бы ни случилось с моим народом, я знаю верою и ведением, любовью и волею, живым опытом и победами прошлого, что МОЙ НАРОД НЕ ПОКИНУТ БОГОМ, что дни падения преходящи, а духовные достижения вечны…»[22] Но любить свой народ не значит льстить ему или утаивать от него его слабые стороны, но честно и мужественно высказывать их и неутомимо бороться с ними. Сегодня, например, два больших греха лежат на русском
СКАЧАТЬ
