Братишка. Владимир Поселягин

Чтение книги онлайн.

      Когда немного успокоил, отправил малых спать, Маринку туда же загнал, Танюшу в мою комнату на свободную кровать и остался с мамой, бабушкой и дедом. Бабушка только что вернулась из маминой комнаты, где меняла пелёнки Кире, тот недавно трубным басом голос подавал, обидевшись, что о нём все забыли.

      – О чём ты хотел поговорить? – косясь на слегка потрёпанный треугольник письма, спросила мама.

      Я его забрал у неё, чтобы он не отвлекал, но, похоже, придётся убрать вообще из виду, а то действительно будет серьёзно мешать.

      – Прежде чем ответить на этот вопрос, уточню, с какого момента вы выключили радио?

      Перед тем как уйти из дома, я прокинул провод самодельного удлинителя и вывесил тарелку репродуктора в форточку, чтобы семья и гости могли слушать меня прямо из сада, где справляли новоселье. Как-то не совсем удачно получилось, надо сказать, письмо это с номером части отца так невовремя пришло. Хотя, может, и вовремя. Тут ведь с какой стороны посмотреть. Нужно лишь уточнить, когда выключили репродуктор, чтобы от этого отталкиваться. Лучше я опишу свою версию происходящего в радиостудии, чем это сделают соседи. А насчёт этого письма-извещения я действительно не очень переживал. Может, это и нервы, все эмоции я спустил ещё там, в студии, но я был слишком спокоен. К тому же знал, что не всегда такое извещение соответствует истине, о чём ранее говорил, бывало, и похоронки по ошибке приходили. Будем ждать вестей от отца, ничего другого не остаётся.

      – Когда ты пел песню, – встрепенулась вдруг бабушка, а она не меньше мамы переживала о судьбе своего сына, отца моего. – О дорогах которая…

      Такой ответ изрядно меня взбодрил. Фактически репродуктор был выключен за одну песню до того провокационного вопроса диктора, за который ему уже наверняка влетело. Видно же было, что там отсебятина была. Я до сих пор не мог понять, как это допустили. У меня было такое впечатление, что тот машинально задал этот вопрос, и он задавал его всем гостям в студии, лишь на мне споткнулся, и всё пошло не по плану. Да и не должен был такой вопрос прозвучать. Говорю же, такое впечатление, что машинально ляпнул. Это тоже странно, на радио работают всё же люди, которые такого допустить просто не могут, и контроль среди ведущих серьёзный.

      – Это хорошо, вовремя треугольник письма принесли. Ну, значит, вот что: когда основное прошло, диктор спросил, когда мы победим немцев. Такого вопроса не было в том списке, что мне дали изучать.

      – Зря они тебя об этом спросили, – задумчиво посмотрела на меня мама. Вот уж кто меня хорошо знал.

      – Это точно, очень даже зря. В общем, я не хотел говорить, но диктор смог вытянуть из меня несколько историй, из тех, что случилось с нами на той дороге.

      – И о сбитом лётчике?

      – И о нём, всё рассказал. Ну почти, до бандитов не дошло, время вышло. Вроде ничего так всё восприняли, и я решил продолжать. Помните тот бронетранспортёр с расстрелянными немцами? Я ведь там не только наш автомат нашёл, тот что ППШ.

      – Как не помнить, если ты его чуть ли не каждый день начищал, – подтвердил дед.

      – Там, кроме автомата, было золото. Килограммовые бруски с гербом Советского Союза. Плохое это золото, вот я и решил его сдать, хочу, чтобы на это золото построили завод по производству автоматов для нашей армии и чтобы политуправление армии за этим проследило.

      – От добре! – воскликнул дед и даже ударил себя по коленям от избытка чувств.

      Вот мама поняла всё правильно, посмотрела на меня, задумалась и тихо уточнила:

      – Почему ты нам о нём не говорил?

      – Не всё нужно знать. На вас и так много было взвалено. К тому же это злое золото, плохое, кровавое, только беду оно нам принесёт. Я сразу решил его сдать.

      – Хорошо, пусть будет так.

      – Это ещё не всё. У меня тут образовались излишки оружия, а наши бойцы и командиры нуждаются. Уже сейчас с запасами вооружения большие проблемы. Вскрывают старые склады с берданками и трофеями Гражданской войны. Больше нечем вооружать добровольческие батальоны. А у нас всё же пулемёты, автоматы, противотанковое ружьё. В Москве среди прочих формируется добровольческий коммунистический батальон, вот я и решил отдать часть вооружения и трофейную радиостанцию им. Оно им нужнее.

      – Молодец, – только и сказал дед.

      – Как вы понимаете, после того, как я по всему Союзу всё это озвучил, к нам может быть интерес, и не только положительный. Это я о ворах. Дед, держи берданку под рукой.

      – Бандиты золотом заинтересуются? – подал голос дед.

      – И не только. Соответствующие органы в государстве ну очень подозрительные, и могут возникнуть вопросы. А всё ли я сдал? Могут перейти и к непопулярным методам, например, к шантажу. Но думаю, это только в крайнем случае и до этого не СКАЧАТЬ