Турнир. Ирина Владимировна Балина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ информацию, накопленную его мозгом и передавая её из каждого нового тела в последующее. Генетическая память и воспоминания, приобретённые в течение жизни, сохранялись при клонировании, поэтому копии живого существа можно было воспроизводить неограниченное число раз, и каждый раз тело и его физические показатели воссоздавались в точности такими же, какими они были у исходного образца. Им достаточно было одной клетки организма, чтобы у каждого нового клона оставались способность к самоидентификации и его личная память, включающая в себя все моменты жизни, начиная с первых детских воспоминаний и заканчивая моментом непосредственной смерти.

      То, что они сделали, не должно было стать ни чьим достоянием. Эта технология должна была применяться только для Турнира. Ни для войн, ни в индустрии красоты, ни для чего бы то ни было другого.

      Турнир приносил доход, который недостаточно назвать просто впечатляющим. Они построили империю. Империю, созданную людскими пороками: жадностью до кровавых зрелищ, яростью, злобой и любовью к насилию.

      Вскоре Турнир уже нельзя было ограничить ничем: ни цензурой, ни угрозами, ни тем более оставить его без финансирования; он был новой религией. Люди и пришельцы мечтали участвовать в нём. Их привлекало всё то, что мог дать Турнир, каждого своё: деньги, слава, азарт, пресыщение ярости. Список того, зачем они наблюдали за Турниром или же участвовали в нём, был бы бесконечным.

      Участвовать в Турнире разрешалось с восемнадцати лет. Пришельцы с планеты Медуза едва доживали до этого возраста. Для Барбары участие в Турнире было единственным способом продлить свою жизнь. Бесконечная вереница матчей, один за другим, – всё для того, чтобы продлить жизнь, хоть она и была мукой. Для неё жизни вне Турнира не существовало. Выход из Турнира означал неминуемую смерть. Участникам Турнира непременно требовался отдых от памяти о болевых ощущениях, которые они могли десятки раз испытывать за один матч, будучи убитыми; но ей этот отдых был недоступен. Она балансировала на грани между жизнью и смертью, и, чтобы жить, ей приходилось умирать. Потому вся её жизнь проходила на арене; потому её навыки улучшались так стремительно, что вскоре ей самой приходилось убивать себя, чтобы не умереть на арене от старости, но иметь возможность снова возродиться.

      Жизнь пришельца с планеты Медуза едва достигала восемнадцати земных лет. Их тела не успевали стареть, просто системы внутри них вдруг переставали функционировать. Барбара удивительным образом чувствовала приближение таких остановок, поэтому она всегда знала, когда ей может понадобиться новое тело, чтобы жить дальше.

      Кристалл лично занималась отбором всех участников Турнира. Барбара умоляла её о такой возможности. Она стала чужой у себя на планете, потому что не была согласна принять своевременную, по их меркам, смерть. Как звали Барбару на Медузе, Кристалл не знала. Она дала ей это имя для Турнира. Для своего народа она была врагом, отступницей, предательницей, попытавшейся разрушить их уклад жизни. В Турнире она сначала была упорным соперником, затем – серьёзным конкурентом, и, наконец, одним из лидеров. Замкнутая, молчаливая, слабая, на первый взгляд, она снискала большую любовь поклонников Турнира и любовь Кристалл, ведь денег за игру она не брала. Вне Турнира она не жила, ей было не на что их тратить. А денег она приносила очень много, матчи с её участием били все рейтинги. На Медузе же её прокляли и предали забвению.

      Она бежала от судьбы, от смерти, от своего народа, от того, что неминуемо должно было случиться с ней, и бежала она по аренам Турнира, по одной за другой, изо дня в день. Она видела начало Турнира, она была его самым старым игроком и самым молодым одновременно. Её существование в этом мире полностью зависело от судьбы Турнира. Она не могла просто уйти на покой или сменить род деятельности. Неизвестно, любила ли она эту жестокую игру, потому что лишь она продлевала ей жизнь, или ту жизнь, которая полностью проходила в игре. Одно было ясно – она не останавливалась, а, значит, она либо хотела играть, либо жить. Играть, чтобы жить; жить, чтобы играть… Кристалл могла спать, есть или делать что-то ещё, несвязанное с Турниром, но она всегда была там, на арене, готовая убить саму себя, если не найдёт соперников. Как машина по отбору лучших, самых настойчивых – ждущая, вечная, неизменная, чувствующая приближение конца и неуклонно предотвращающая его в самый последний момент. Да, а среди тех, кто участвовал в Турнире, никогда не было слабаков. Сколько поколений сменилось на Медузе с того времени, как Барбара начала убегать от смерти? Что ж, на родной планете у неё уже не осталось ни бабушек с дедушками, ни родителей, ни, наверное, детей, если они у неё были.

      Кристалл никогда не питала любви к исторической науке, потому что ей не нравилось изучать уже свершившиеся факты, она хотела творить историю, свою собственную, создавать, а не изучать что-то, произошедшее независимо от неё.

      Как уже было сказано, технологию, которая позволяла им проводить Турнир, хотели заполучить очень многие. Среди многих были и могущественные сего мира. Чем известнее становился Турнир, тем в большей защите нуждалась технология. Но необходимость в защите возрастала СКАЧАТЬ