почти столько же, сколько на этой работе. Место отличное, организация отличная, навыки легко усваиваются в первые три недели работы, доходят до автоматизма ещё за две недели. Сейчас уже стопки документации на проверку разгребаю за половину дня. Прихожу всегда раньше, пока город ещё спит. Включаю классическую музыку, иногда в современной обработке и наслаждаюсь, настраиваюсь на позитивный лад, трудовой день. Всё чаще меня посещает мысль – «Господи, разве для этого рождена? Разве это мой предел? Разве здесь моё место, в маленьком кабинете, за компьютером, за скучной работой? Да, это центр. Да, работаю с цифрами, как мечтала. Да, в государственной организации, где есть пространство для полёта мысли. Где нет хамства, дергатни, враждебности, напыщенности, рвачества, прислуживания, плебейства. Только, прогуливаясь по Каменному мосту, рассматривая старинные здания, величие новых построек, невольно думается о другом». Прекрасное подразделение с молодым коллективом с умеренным дресскодом. Тишина в кабинете. Редкая тишина. С моим появлением часто у нас гости – то поодиночке, то толпой. Начальник, уже высказывает в адрес ряда посетителей, что зачастили. Много шутим, придумываем разные юмористические сценки с привязкой к профессии. Господи, пошли, пожалуйста, мужа, что бы могла наслаждаться работой и коллективом, не думая о хлебе насущном с ужасом ожидая очередные платежи в месяце. Подаренное давным-давно ухажёром золото выручает и система ломбардов. Хоть на маникюр хватает и кое-какой крем, шампунь. Сегодня пятница, как хорошо. Сегодня пятница и значит на мне джинсы, лёгкий джемпер и чёрная футболка с огромными мерцающими цифрами впереди, никакой косметики. Дверь распахивается. В кабинет заходит уверенный в себе, окрепший высокий пепельный блондин. Лицо как лицо, даже слегка уродливое. Терпеть не могу, когда он зализывает волосы гелем и рисуется. Да, за последнее время мы стали общаться чаще. Однако, кроме курилки, никогда не оставались наедине. Он свой интерес держит в себе. Никаких намёков, полунамёков, что есть желание двинуться дальше и перейти к более близкому общению.
–Ты одна?
–Да…
Встаю на кресло коленками, облокачиваюсь на спинку, пристально мягким взглядом смотрю ему в глаза. Он тоже смотрит. Повисла пауза. Лёгкая, едва заметная дрожь пробежала в моём теле и остановилась где-то в предплечьях. Он наклоняется к моему уху и шепчет…
–Ухожу отсюда. Только тссссс…никому не говори. Хочу уйти тихо по-хорошему.
В ужасе широко открываю глаза, что никогда больше его не увижу, в удивлении, в смятении. Глотаю внутрь слёзы. Слезаю с кресла. Встаю перед ним.
–Как же так? Как же так?
–Вот так, есть причины. Увидимся потом, как – нибудь расскажу.
Обнимаю его. Сердце у него стучит громче, сильнее, чётче. Он обнимает в ответ, прижимает мою голову к своей груди.
–Ты расстроилась…ты расстроилась
Смотрит на меня. Прямо в мои глаза. Телефон запиши. Отхожу к своему столу. Достаю телефон из ящика. Он диктует, пишу.
–Точно никому не расскажешь?
–Точно…
–Мне нужно было с кем-то поделиться. Ты чистая, светлая.
