Святая Грусть. Николай Гайдук

Чтение книги онлайн.

      Растолкала, раскидала берега,

      Я па лодочке хрустальной поплыву

      Да с весёлою русалкой заживу…

      Песня отвлекла царя – песня увела к тем временам, когда Святогрустное Царство только-только зарождалось.

      Человек, впервые появившийся на этих берегах, обнаружил в реке хрустально звенящую, хрустально прозрачную воду. И насчет названия реки человек не мучился – назвал ее Хрустальной. Короче говоря, Хрусталь-река. С глубокой осени до первых вешних солнцепеков река была хрустальная в буквальном смысле слова: здешний лед поражал чистотой. Мастера уходили подальше от берега, рубили, пилили холодный хрусталь и такие игрушечки мастерили потом из него – залюбуешься. Поначалу эти игрушки таяли с приходом вешнего и летнего тепла, но со временем люди изловчились и придумали защиту ледяным хрусталям. То ли заговорами они воздействовали, то ли какими волшебными припарками-приварками, это не важно – важно то, что ледяные хрустали теперь можно было вывозить и зимою и летом: хоть на ярмарку в Царь-Город, хоть в Далёкое Заморье, хоть в Туманное Заокеанье. Да и не только игрушки.

      Хрустальные стёкла здесь появились очень рано.

      В то время, когда люди, живущие за морем – заморыши; и в то время, когда захребетники – люди, живущие за хребтами – глядели на белый свет сквозь бычьи пузыри и смутные слюдяные оконца, – святогрустный мастер в свои дома вставлял хрустальные тонюсенькие стеклышки. А если мастер был высокого полёта, он творил чудеса: мог сохранить и золотую рыбку, вмороженную в стеклышко; и водяную лилию; и даже капельку речного жемчуга. Так что эти окна в резных и расписных весёлых ставнях были похожи на прозрачные картины.

      Вот такая Хрусталь-река протекала через всё великое пространство святогрустной земли.

      …А хрипловатый голос между тем продолжал свою песню, наполненную грубоватой удалью:

      Царь отошёл от окна, усмехнулся, думая: «У всех свои заботы. У каждого по горю, да не поровну. У одного похлебка жидка, у другого жемчуг мелок… А хорошо, наверное, было бы сейчас облачиться в простое рубище, забраться в этот баркас, пропахший рыбой, и плыть себе и плыть… Да! Пора в дорогу собираться. Грустина пускай тут наследника вынашивает, а я поеду. Надо!»

      Чуть слышно зазвенела занавеска с алмазными и жемчужными кистями. Это Ветер поднял гусиное перо, лежащее в мокрой траве за окном, – возвратил царю на стол. Росинка блестела на боковине пера, подрагивая, точно живая.

      Царь Государьевич придвинул кресло. Перекрестился, глядя на икону, озарённую светом негасимой лампадки. Вздохнул. Бумагу взял, перо.

      Задумавшись, он медленно – точно во сне – стал рисовать высокий и широкий парус, лодку, силуэт рыбаря. Потом спохватился, краснея, как мальчик, застигнутый за проказами.

      Катится, СКАЧАТЬ