Придя домой, я снова поссорился с сыном из-за… не помню из-за чего. Из-за какой-то ерунды. По другому поводу мы никогда не ссоримся. Моя жизнь – это вообще что-то абстрактное и страшное. Съел вальфдорский салат и запил его крепким чаем без сахара. Прослушал музыку Дебюсси, «Лунный свет» раза три. Привёл себя в порядок, внимательно всматриваясь в своё отражение. Я ли это? Или я просто украл это тело и воспоминания этого человека, а на самом деле, я – блуждающий дух. И все, что произошло со мной – не происходило именно со мной?
Я убил все мысли. И лёг спать.
Уничтожение Первое
Nur Liebesgeschichte.
Нет ничего лучше, чем лежать на кровати в выходной день. А в это время перед твоими глазами мелькают картины ежедневной, обязательной к просмотру (без права не смотреть) рекламы. Какой-то хорошо одетый и выбритый, тщательно отобранный и интелегентного вида мужчина подытоживал результаты соцопроса на тему: «Как вы относитесь к полной геномодификации всех существующих органических пищевых продуктов?», которые, собственно, были уже пять лет как подвержены ей. Но ни тебя, ни нашего брата это не беспокоило.
Я не слушаю диктора и всю ту бесполезную информацию, которой он промывает мне мозги. Я просто жду, пока меня не оставят в покое. Смотрю в потолок, а в голове прокручиваются всякие метафизические и теологические мысли. Но уже через десять секунд, они полностью вытесняются из головы следующей дозой лучшего психоделика – хандрой. Лучший способ сохранить так не хватающего многим здоровье ума.
Реклама заканчивается. Я закрываю глаза. И наслаждаюсь наступившей в комнате тишиной. И кажется, что большего мне от этой жизни и не нужно. Просто лежать. И слушать тишину.
Но, как и любое счастье, полученное лёгким путём, оно очень быстро прошло.
Однако, потом, я никогда не буду сожалеть о его потере. Ведь конец этого кратковременного счастья, будет значить для меня приобретение нового, более яркого и настоящего.
Сосед со второго этажа, который до недавних пор пустовал, заиграл на фортепиано. Скорее всего, это был учитель музыки. Ведь по собственному желанию содержать подобного рода инструменты в наше время необычайно дорогое наслаждение. Для учителей же – совершенно бесплатно. И живая музыка, издаваемая струнами и воздухом, а не электронной коробочкой с магнитами, вызывала у меня ощущение чего-то возвышенного, прочувствованного одновременно головой и животом. Почему-то многие путают это с тошнотой. Хоть это и обратное ей. Я знаю правду. Хоть и слышал фортепиано вживую лишь пару дюжин раз в жизни.
Сосед сверху играл «Фантазию экспромт» Шопена. И, как бы удивительно это ни было, делал это с необычайной виртуозностью и чувствительностью. Он не был любителем, но профессионалом, который знал, как нужно страдать. Музыкант – устаревшая профессия. Как писатели, кондитеры или бедные политики. А узнать, что в твоём доме, да ещё СКАЧАТЬ