Хлеб. Дмитрий Мамин-Сибиряк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что делалось какое-то большое дело, и все ждали чего-то особенного. Были и свои скептики, которые сомневались, выдержит ли старый Колобов, – очень уж большой капитал требовался сразу. В качестве опытного человека и родственника писарь Замараев с большими предосторожностями завел об этом речь с Галактионом.

      – Нет, у отца больших денег нет, – откровенно объяснил тот.

      – Так-с… да. А как же, например, с закупкой хлеба, Галактион Михеич? Ведь большие тысячи нужны будут.

      – Добудем. Ту же мельницу в банк заложим.

      – Это как же так: в банк?

      Галактион объяснил, и писарь только развел руками. Да, хитрая штучка, и без денег и с деньгами. Видно, не старые времена, когда деньги в землю закапывали да по подпольям прятали. Вообще умственно. Писарь начинал смотреть теперь на Галактиона с особенным уважением, как на человека, который из ничего сделает, что захочет. Ловкий мужик, нечего оказать.

      – А мы-то тут живем дураки дураками, – со вздохом говорил писарь. – У нас все по старинке… На гроши считаем.

      – Ничего, выучитесь.

      Утром Галактион вставал в четыре часа, уезжал на работу и возвращался домой только вечером, когда стемнеет. Эта энергия приводила всех в невольное смущение. В Суслоне не привыкли к такой работе.

      – А что будет, если я буду чаи распивать да выеду на работу в восемь часов? – объяснял Галактион. – Я раньше всех должен быть на месте и уйти последним. Рабочие-то по хозяину бывают.

      – Уж это что говорить… Правильно. Какая это работа, ежели с чаями проклажаться?

      Писарь давно обленился, отстал от всякой работы и теперь казнился, поглядывая на молодого зятя, как тот поворачивал всякое дело. Заразившись его энергией, писарь начал заводить строгие порядки у себя в доме, а потом в волости. Эта домашняя революция закончилась ссорой с женой, а в волости взбунтовался сторож Вахрушка.

      – Что я тебе каторжный дался? – заявил сторож. – Нет, брат, будет мудрить! Шабаш!

      – Што-о?!. Да как ты смеешь, кислая шерсть?

      – А вот и смею… Не те времена. Подавайте жалованье, и конец тому делу. Будет мне терпеть.

      Писарь выгнал Вахрушку с позором, а когда вернулся домой, узнал, что и стряпка Матрена отошла. Вот тебе и новые порядки! Писарь уехал на мельницу к Ермилычу и с горя кутил там целых три дня.

      Сестры в течение двух месяцев совместной жизни успели перессориться и помириться несколько раз, стараясь не доводить своих размолвок до Галактиона. Обе побаивались его, хотя он никогда не сказал ни одного грубого слова.

      – Высидела ты себе мужа, Сима, – корила Анна сестру. – Пожалуй, и не по чину тебе достался. Вон какой орел!

      – А тебе завидно? Не чета твоему писарю.

      – Смотри, матушка, не прохвались. Боек уж очень.

      Счастье влюбленной в мужа Серафимы кололо глаза засидевшейся в деревне Анне. Вместе росли, СКАЧАТЬ