Рави, Шаши, Снежок и другие (сборник). Сергей Баруздин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ы я избежал этой пчелиной напасти. То под глазом у меня шишка, то на щеке, то на затылке. А однажды пчела ужалила в спину, и я совсем измучился: почесать укушенное место и то нельзя – рукой никак не дотянешься.

      Хотел я спросить нашего хозяина, почему пчёлы меня не любят, но побоялся.

      «Подумает ещё, что я действительно их обижаю. Как я ему докажу, что вовсе их не трогаю? А ведь пчела, говорят, после того как ужалит, умирает. Значит, немало их по моей вине погибло».

      Но вышло так, что я всё равно не избежал разговора с хозяином. И хорошо, а то бы всё лето мучился.

      Как-то вечером сидел я весь искусанный за столом, ужинал. Вошёл в комнату хозяин, спрашивает:

      – Тебя что, пчёлы покусали?

      – Покусали, – говорю. – Только вы не подумайте, что я их дразнил. Я к ульям и близко не подхожу…

      Хозяин недоверчиво покачал головой.

      – Странно, – говорит. – Они у меня смирные…

      А сам, вижу, ко мне присматривается.

      – А ты лук любишь? – спрашивает вдруг он. – Вроде луком от тебя пахнет.

      Я обрадовался, что меня не ругают за пчёл, и отвечаю:

      – Да, очень люблю! Каждый день, наверное, кило зелёного лука съедаю. С солью да с чёрным хлебом. Знаете, как вкусно!

      – Вот, брат, за это они тебя и кусают! – рассмеялся хозяин. – Мои пчёлы прямо не переносят запаха лука. Да и вообще пчёлы к разным запахам очень привередливы. Есть такие, что одеколон не любят или керосин, а мои – лук. Придётся тебе воздержаться от лука.

      С того дня я за всё лето больше ни одной стрелки лука не съел. Если в супе попадался – всё равно выбрасывал. Боялся, что пчёлы покусают.

      А они, и верно, перестали меня жалить. Однажды я даже рядом с ульями стоял, когда соты из них вынимали, и то пчёлы не тронули меня!

      Почему я боюсь ящериц

      Давно, когда я был мальчишкой, жила у меня ящерица. Зелёная, с синими отливами и на теле и на длинном хвосте. Симпатичная.

      У ящерицы был домик – я сам построил из фанеры – с маленьким стеклянным окошком. Я кормил её мучными червями, а это было непросто. За червями надо было ходить в зоомагазин на Кузнецком Мосту. Это сразу две проблемы. Деньги нужны для червей – раз. А выпросил деньги у родителей – червей нет в магазине.

      Но всё было хорошо, даже слишком хорошо. Ящерица привыкла ко мне. Не кусалась, когда я брал её в руки, бегала по рукам и по плечам, по шее и по голове и смотрела на меня в ожидании: я должен её чем-то угостить. Длинный её язычок почти облизывал мои пальцы, она ждала. Я давал ей из рук мучного червя.

      Как-то пришёл ко мне товарищ по школе. Я показал ему ящерицу.

      – А ты её за хвост можешь схватить? – спросил товарищ.

      – Не знаю, – сказал я. – Наверно, могу…

      И, к удовольствию своего товарища, я храбро схватил ящерицу за хвост.

      – Здорово! – сказал мой товарищ. И ушёл.

      Когда ушёл, я увидел страшное: хвоста у ящерицы не было. Хвост лежал… Да что там лежал?! Хвост валялся на полу!

      Я положил бесхвостую ящерицу в её фанерный домик с маленьким стеклянным окошком.

      Через два дня она умерла. Она ничего не ела. Я закопал её в землю на Чистых прудах.

      Много лет прошло с тех пор. Видел я всяких ящериц, и дети мои не раз просили меня: «Папа, давай купим…»

      Нет! Не могу!

      Будто есть у меня вина перед той, довоенной, которую я не сохранил…

      Давид и Катя

      Давид и Катя – пеликаны. Розовые пеликаны. Или баба-птица, как называют пеликана по-научному.

      Я познакомился с ними в самолёте, когда ещё не знал, что они – Давид и Катя. Впрочем, никто не знал.

      В то время не было Ту-104 и Ил-18. Были обычные винтовые самолёты Ил-14 – наши «дугласики», как мы их называли.

      Рейс был трудный. То мы никак не вылетали из Москвы, то начались непредвиденные посадки – в Пензе, а потом и в Ростове. И там и там сидели. Но вот ещё одна неожиданная – в Минеральных Водах.

      Я не выдержал. Я торопился.

      Начальник аэропорта спросил меня:

      – На грузовом полетите?

      – Полечу, – сказал я.

      Самолёт был грузовой. Мешки, тюки, ящики. И ни одного сиденья. Ещё две клетки. Большие клетки. В каждой – по бело-розовой птице с огромными желтоватыми клювами.

      Пеликаны. СКАЧАТЬ