Она, наверное, всё же сошла с ума, если решила пожалеть своего злейшего врага. Совсем, дурочка, запуталась, в собственных эмоциях. Решила поступить, как в сказке: битый небитого везёт? Проклятая жалость! Она всегда подводила Соню. Вот и сейчас неприязнь к ненавидящему её пасынку, потерявшему мать, сошла на нет.
Но Соня же не собирается заменять ему мать, а поддержать-то его в трудный час она в состоянии? И не может поступить по-другому. Тем более что особого подвига ей для этого и не придётся совершать, так как за неё всё давно решил Фёдор: она примет Феденьку и поможет справиться ему с горем. Вернее, попытается.
Соня вдруг вспомнила, как однажды столкнулась с Нинкой на рынке, куда ходила за продуктами. Прежде видела её только на фотографии, которую показывал Феденька, хвастаясь красотой матери. Особой красоты Соня не заметила, а вот вульгарности хоть отбавляй. Невысокая, плотная блондинистая тётка в коротком, открывающем полные колени, платье, с жирными стрелками на глазах и яркой губной помадой на пухлых губах подошла к Соне и уставилась на неё, окидывая презрительным взглядом:
– Так вот ты, значит, какая?!
– И какая же?
– А такая: объедки подбираешь.
– А я слышала, что это ты была для Фёдора объедками после пиршества целой футбольной команды. Я ничего не путаю?
– Маленькая женщина создана для любви, а большая – для работы.
– У любви, которую превратили в работу, уже другое определение.
– Он всё равно ко мне вернётся.
– Если только затем, чтобы прибить тебя… За то, что сына позоришь перед людьми.
– Мой сын – не твоя забота. У него есть и мать, и отец. Так мы сами между собой и разберёмся. А вот куда влезла ты? Семью разрушила, а что получила в итоге? Я хотя бы жизнью наслаждаюсь. И всегда наслаждалась. Потому что жить с огрызком не по мне.
Соня не стала продолжать разговор, повернулась и пошла прочь, ощущая брезгливость, словно прикоснулась к чему-то гадкому. Лучше бы они вообще никогда не встречались…
Какая-то всё-таки странная история с этой Нинкой. Не может быть, чтобы она отравилась случайно. И уж тем более не покончила с собой, это совсем какой-то бред. Развесёлая жизнь, многочисленные кавалеры разного калибра, пьянки да гулянки – в этом она была вся, любительница острых ощущений.
Сорок пять – баба ягодка опять. В неё словно вселился бес. И этим бесом был страх уходящей молодости. Нинка летела по жизни без оглядки, СКАЧАТЬ