Тайна имперской короны. Надежда Семеновна Максимова

Чтение книги онлайн.

      – Мне кажется, – сообщил я, начиная официальную встречу, – что информация о сокровищах просочилась к третьим лицам. Парнишка, который пытался выхватить вашу сумочку, не похож на обычного барсеточника. Слишком уж у него мощный мотоцикл и слишком дорогая экипировка. С нашей стороны утечки быть не могло. А вот с вашей… Вы случайно не ходите по гостинице с плакатом: «Ищем сокровища. Имеем карту с указанием места клада»?

      – Я не имеем карту, – обиженно ответила американка.

      – Да? А что такого ценного было в сумочке, – не дал ей сбиться с курса дядя Миша, – что спровоцировало попытку нападения? Неужто только кредитки?

      Гэйл Оак прокашлялась и после небольшой паузы доверительно сообщила:

      – Мой прадедушка был необычный человек.

      – Неужели?

      – Царь очень доверять ему. Но сокровища был очень важный. И царь хотел контролировать, где будет клад.

      – Как же он мог это контролировать, оставаясь в охваченном революцией городе, да еще и находясь под арестом?

      – Царь и дедушка заранее договорились, где будет прятать. Поэтому была сделана система подсказок. Каждая предыдущая указывать на следующую. И каждая есть загадка, которую нужно разгадать.

      – А сколько всего загадок?

      – Я не знать.

      – Ну, а первая подсказка? Где она?

      Тут американка снова взяла паузу.

      – Мы ждем, – вежливо напомнил я.

      – Э-э, видите ли, – неохотно продолжила журналистка, – как я уже говорить, дедушка был необычный человек. Он любил черкать карандаш на любой документ. Мог рисовать рожица на договор, мог писать разный слова.

      – Дальше, дальше…

      Гэйл Оак оценивающе взглянула на нас, как бы решая, стоит ли доверять посторонним важную информацию, потом покопалась в сумочке и выложила на стол некий документ, запаянный в пластик.

      – Это есть оригинал завещания дедушка. И вот тут, – американка постучала по бумаженции длинным накладным ногтем, – карандашный каракули. На ксерокопии он не виден. Но я думать сейчас, что это важно.

      Мы соединили головы над документом и увидели, что да, действительно, имеются какие-то бледно-различимые каракули, складывающиеся в нечто, если не ошибаюсь, немецки-связное:

      Der weiß Saal

      Die Zauberflöte

      – Ты какой язык учил в школе? – шепотом поинтересовался Ваня Зайкин.

      – Английский.

      – А я французский.

      Старший прапорщик потянул бумаженцию к себе и, прищурясь, с режущим ухо рязанским акцентом прочел первую строчку:

      – Дэр вайс зал.

      – И что это значит?

      – Вайс – это белый, – блеснул я эрудицией.

      – О, – обрадовался СКАЧАТЬ