Святой преподобный Серафим Вырицкий и Русская Голгофа. Валерий Филимонов

Чтение книги онлайн.

      К середине 1922 года богоборцам удалось почти полностью парализовать монашескую жизнь в большинстве епархий. К этому времени были практически разгромлены все прославленные обители страны – Свято-Троицкая Сергиева Лавра, Соловецкий монастырь, Саровская, Оптина и Глинская пустыни. По условиям Брест-Литовского договора, Печоры оказались на территории Эстонии, а Валаам отошел к Финляндии. Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра, Божией милостью, оказалась единственным из крупнейших монастырей страны, полностью уцелевшим от разорения. На описываемый момент времени это был последний островок монашеской жизни в России, где все было устроено для молитвы, труда и быта подвизающихся.

      В апреле 1923 года, не без искушений, Лавра прошла очередную перерегистрацию в губисполкоме как трудовая производственная артель. На общем собрании монашествующих и обслуживающего персонала был принят устав артели «Александро-Невское трудовое братство» [236].

      Как ни стремился отец Варнава к уединению и полному отрешению от мирских забот, тяжелейшая работа распорядителя денежных средств крупнейшей в России обители, связанная с постоянной ответственностью за ее финансовое положение и взаимоотношениями с властями, различными официальными инстанциями, арендаторами и поставщиками различной продукции, была принята им с истинно монашеским смирением и послушанием воле Божией. Аккуратность в денежных рассчетах, желание безупречного порядка во всех хозяйственных делах, вошедшие в привычку, не допускали даже маленькой неточности или поблажки. Поэтому часто случалось так, что оформлением документации и деловых бумаг, различными выкладками и начислениями отцу Варнаве приходилось заниматься далеко-далеко за полночь.

      Немалых сил стоило и участие в Духовном Соборе Лавры, заседания которого проходили 3–4 раза в месяц. Как удавалось неутомимому подвижнику совмещать свои послушания с непрестанной молитвой, богомыслием и пастырской деятельностью, остается тайной, известной только Господу. Так подвизался отец Варнава достойно Бога, во всем угождая Ему, принося плод во всяком деле благом и возрастая в познании Бога, укрепляясь всякою силою по могуществу славы Его, во всяком терпении и великодушии с радостью, благодаря Бога и Отца… (Кол. 1, 10–12).

      Ближайшими духовными сподвижниками иеромонаха Варнавы в этот период стали новый наместник Лавры, епископ Шлиссельбургский Григорий (Лебедев), духовник Лавры, архимандрит Сергий (Бирюков), а также вернувшиеся из ссылки архимандрит Гурий и иеромонах Лев (Егоровы). Последний был возведен в сан архимандрита и получил назначение на должность настоятеля собора в честь Феодоровской иконы Пресвятой Богородицы на Миргородской улице, что неподалеку от Лавры. Все они были людьми одного духа. Это были монахи, стремившиеся по силе своей подражать инокам первых веков христианства; подвижники, каждый из которых по-своему являл незримую духовную красоту, свойственную истинным пастырям стада Христова.

      Как и в годы СКАЧАТЬ