Алмазная пыль. Эльхан Аскеров

Чтение книги онлайн.

      – Кажется, приходит в себя!

      Что-то влажное и очень мягкое коснулось его лица, и на пересохшие губы скатилась капля воды. Огромным усилием воли, он сумел разлепить спёкшийся рот, пытаясь ухватить эту случайную каплю влаги. Пить хотелось страшно. А ещё очень хотелось понять, что происходит и где он оказался.

      Понимая, что просто так ему никто ничего не расскажет, Пашка принялся медленно проводить инвентаризацию собственного тела. Для начала нужно было понять, что с ним такое. Прислушавшись к своим ощущениям, он неожиданно понял, что конечности на месте, только почему-то сильно онемели. Голова тоже присутствует, но такое впечатление, что находится не на плечах, а где-то рядом, на тумбочке.

      А самое паршивое, что он плохо слышит и ничего не видит. И лицо. Лицо было словно чужим. Не живая плоть и кожа, а фарфоровая маска, стянувшая мышцы в сплошную застывшую корку. Отложив на время попытки открыть глаза и осмотреться, Пашка осторожно вздохнул и продолжил самодиагностику.

      Убедившись, что мыслит, а значит, где-то даже существует, он решился сделать ещё одну попытку и принялся медленно напрягать мышцы торса. В ту же минуту острая боль пронзила всё тело от шеи до паха. С трудом подавив стон, он прислушался к себе и, убедившись, что источник боли находится впереди, медленно напряг спину.

      Похоже, здесь всё было в порядке. Теперь, вспоминая метод знаменитого сыщика, можно сделать вывод, что его что-то здорово шарахнуло спереди. Осталось только вспомнить, что это было и как он дошёл до такой жизни. Самое паршивое, что вернувшееся сознание не привело за собой память.

      Он помнил, что его зовут Павел, помнил, что когда-то служил в имперской армии. Помнил… А вот дальше он ничего не помнил. Даже собственной фамилии. И это было обиднее всего. Прям какой-то homo incognito.

      «Так это уже ниточка, – мелькнула обрадованно мысль. – Похоже, хоть что-то я вспомнить умудряюсь, кажется, где-то чему-то даже учился», – подумал Пашка, одновременно прислушиваясь к тому, что происходило рядом.

      Чьи-то ловкие и осторожные руки, покончив с умыванием, принялись снимать что-то с его головы.

      «Похоже, бинт», – успел подумать он и тут же застонал от хлынувшего в глаза яркого света.

      Рядом кто-то тихо охнул, и свет быстро приглушили до вполне терпимого состояния. Снова раздались шаги, и на лоб опустилась влажная салфетка. Что это такое и почему именно влажная, Пашка понял уже потом, а тогда, очнувшись, он знал только одно: кто-то ухаживает за ним, делая это очень осторожно и очень профессионально.

      Зрение возвращалось тоже медленно, но намного быстрее памяти. Уже через полчаса он мог спокойно рассмотреть помещение, в котором находился. Небольшая, одноместная палата. Квадратная комната, стены которой были выкрашены в тёплые пастельные тона.

      Слева у входа находился санузел. Душевая кабина и унитаз, закрывавшийся клеёнчатой занавеской. Напротив дверей высокое окно из металлопластика. Фирменный стеклопакет. Эту деталь он отметил уже позже.

      У кровати стойка с прозрачными пакетами капельницы, а у стены длинная стойка с приборами и мониторами. Всё это хозяйство шуршало, мигало и еле слышно попискивало. Опустив глаза, Пашка сумел рассмотреть, что его грудь и руки обвешены датчиками и катетерами.

      Переведя взгляд на находившихся рядом людей, Пашка сморгнул набежавшие от света слёзы и в очередной раз вздохнул. Мужчина, очевидно врач, среднего роста, с кустистыми, седыми бровями, кривым, хрящеватым носом и глубоко посаженными серыми глазами смотрел на Пашку так, словно тот был не человеком, а каким-то странным гуманоидом, попавшим в эту роскошную палату непонятно как.

      Ослепительно белый халат и такого же цвета колпак довершали картину. В руках он держал пачку листов и, что-то быстро просматривая, делал в них пометки. Скосив глаза, Пашка принялся рассматривать сидящую рядом медсестру. Умывавшая его девушка, на взгляд человека с нормальной ориентацией, была зрелищем более приятным, чем напоминавший кондора врач.

      Лет двадцати семи, с волосами медного оттенка, аккуратно убранными под колпак, кожей цвета топлёного молока и россыпью веснушек по тонкой, трогательно нежной переносице. Широко расставленные зелёные глаза лучились искорками смеха, а круглые бархатные щёки украшались очаровательными ямочками, стоило ей только улыбнуться.

      Дальше Пашка рассмотреть не сумел. Девушка сидела у его кровати, ловко и осторожно обтирая ему лицо и грудь влажными салфетками. Её руки с длинными, музыкальными пальцами касались его кожи так, словно боялись причинить боль.

      Покончив с умыванием, сестричка быстро сложила использованные салфетки в пластиковый мешок и, подхватив его, вышла, на прощание мило улыбнувшись лежащему пластом Пашке. Проводив её невысокую аппетитную фигурку долгим взглядом, Пашка нехотя перевёл глаза на врача.

      Не СКАЧАТЬ