Русские принцессы за границей. Воспоминания августейших особ. Отсутствует

Чтение книги онлайн.

      Но дочерей Петра I ждала совсем иная судьбы. Их воспитывали, как европейских принцесс, учили говорить на иностранных языках: немецком, итальянском, французском, Елизавета, кажется владела еще финским или шведским, учили носить европейские платья с декольте, фижмами и шлейфами, к ним приглашали итальянку, графиню Марианна Манияни, и танцмейстера Стефана Рамбурга.

      Петр рассчитывал, что его дочери выйдут замуж за европейских монархов и упрочат тем самым связи России с Европой. Свою любимицу Лизетту (Елизавету) он прочил ни больше ни меньше, как за короля Франции. Однако, сосватать успел только старшую дочь – Анну. Ее суженым стал герцог Карл Фридрих Гольштейн-Готторпский. Он владел не только герцогствами Голштейн и Готторп, на побережье Балтийского моря, но также и важным портовым городом Килем, а претендовал на датскую корону. Кроме того жених оказался тонким политиком. Он сумел понравиться Петру, привезя ему в подарок знаменитый Готоорпский глобус, изготовленный механиком Андеасом Бушем из Лимбурга и граверами Ротгизерами из Гузума. На наружную сторону гигантского медного шара под руководством географа Адама Олеария нанесли карту поверхности земли, а на внутреннюю поверхность – карту звездного неба. Внутри на специальной скамеечке могли уместиться 12 человек. Когда они занимали свои места, глобус начинал медленно вращаться, показывая движение звезд. Петр велел построить для глобуса в Летнем саду специальный павильон и часто приводил туда гостей, рассказывая им об устройстве глобуса и об устройстве мира, в котором они живут.

      Герцог Голштинский прогостил в России долгое время. Он постоянно находился при дворе, но, кажется не то чтобы любви, но даже взаимной симпатии и интересна между ним и Анной так и не появилось. И не мудрено: герцог обычно пьянствовал вместе с мужчинами, Анна жила с матерью и сестрой. Встречались жених и невеста разве, что на балах и ассамблеях, но и там не находили общих тем для разговоров.

      В свите Карла Фридриха в Россию приехал камер-юнкер Фридрих-Виольгельм Бергхольц, который оставил интереснейшие воспоминания петровском Петербурге и о сватовстве герцога Голштинского.

      Дневник камер-юнкера Фридриха-Вильгельма Берхгольца

      (отрывки)

      Май

      25-го, рано утром, для меня нашли наконец две маленькие плохие комнатки, в которых жил недавно переселившийся в Петербург немец, пряничник, с женою, очень хорошенькой француженкой. Хотя мне было крайне неприятно вытеснять этих бедных людей из только что нанятых ими комнат, тем более что они заплатили за них вперед и, следовательно, имели полное право жаловаться, что отдали деньги за три комнаты, а жить должны в одной, однако ж я принужден был к ним переехать. Им объявили, чтоб к вечеру две комнаты были очищены, что они и исполнили. Перед обедом, около половины одиннадцатого часа, когда царь возвращался из церкви, с крепости стреляли из всех пушек, чем и началось празднование коронации по случаю наступления 39-го года царствования его величества, вступившего на престол 10 лет от роду. Говорили, что нынешний год день этот празднуется вовсе не великолепно; но почему, никто не знал. Услышав пушечную пальбу, я тотчас отправился вместе с тайным советником Геспеном, посланником Штамке и другими нашими кавалерами навстречу царю, которого мы увидели на реке. Когда он вошел в длинную галерею, стоящую в аллее, идущей к царскому летнему дворцу, все собравшиеся там русские и тайный советник Геспен с посланником Штамке подошли к нему с поздравлением. Спросив последних, когда приедет его королевское высочество и получив в ответ, что они ожидают его всякий час, царь пошел с князем Меншиковым и со всею свитою на находящееся близ сада большое открытое место[1], где стояли в строю оба гвардейских полка, Преображенский и Семеновский. Первый состоял из четырех батальонов, второй из трех. В обоих, как говорят, до 7000 человек, не считая нестроевых. Большая часть рядовых, по крайней мере очень многие из них, князья, дворяне или унтер-офицеры из армейских полков. Оба полка имеют зеленые мундиры с красными отворотами, но воротники у Преображенского красные, а у Семеновского голубые, равно как, для большего отличия, у первого зеленые, а у последнего синие шинели. У унтер-офицеров отвороты и воротники (которые также разных цветов, смотря по полку) обшиты узким золотым галуном. Все обер-офицеры, от полковника до прапорщика, имеют одинакий мундир СКАЧАТЬ