Неоконченные предания Нуменора и Средиземья. Джон Р. Р. Толкина
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Неоконченные предания Нуменора и Средиземья - Джон Р. Р. Толкина страница 11

СКАЧАТЬ к Зычным горам Ламмот, стоящим над заливом Дренгист. Некогда там пристали корабли Феанора, приплывшего из-за моря, и голоса его воинов раскатились могучим эхом по северным берегам еще до восхода Луны[6].

      Туор умолк в изумлении, и музыка медленно затихла в горах, и наступило молчание. И вдруг среди этой тишины в небе над ним раздался странный крик; и Туор не знал, кто это так кричит. Сперва он сказал себе: «Должно быть, это духи», потом: «Нет, это, наверно, какой-нибудь зверек скулит здесь в глуши», потом, услышав его снова, он сказал: «Нет, это голос какой-то ночной птицы, мне незнакомой». Этот звук показался ему печальным, и все же ему хотелось снова слышать его и пойти за ним: он звал его куда-то, но куда – Туор не ведал.

      Наутро этот крик снова раздался над ущельем; Туор поднял голову и увидел трех больших белых птиц, летящих вдоль ущелья навстречу западному ветру, – их могучие крылья сияли белизной в лучах утреннего солнца, и, пролетая над Туором, они громко закричали. Так в первый раз увидел он больших чаек, которых так любят телери. Тогда Туор встал, желая пойти вслед за ними, и, чтобы лучше видеть, куда они летят, выбрался на левый берег. На краю обрыва в лицо ему ударил ветер с Запада, взъерошив ему волосы. Туор вдохнул свежий воздух полной грудью и воскликнул:

      – Этот ветер будоражит душу сильнее вина!

      Он не знал, что то был ветер с Великого моря.

      Туор пошел вдоль высокого обрыва над рекой вслед за чайками. Вскоре стены ущелья снова сдвинулись, и узкая протока наполнилась ревом воды. Туор взглянул вниз и увидел, что бурный прилив запрудил теснину и преградил путь реке, которая стремится течь дальше, и огромная волна, увенчанная пеной, стеной вздымается чуть ли не вровень с обрывом. И вот прилив одолел реку, и вода с ревом хлынула вверх по ущелью, затопив его, и с грохотом катя валуны. Туору это показалось великим чудом. Так призыв морских птиц спас его от гибели во время прилива; а прилив в тот день был очень высоким: наступила весна, и с моря дул сильный ветер.

      Туор устрашился ярости этих странных вод, оставил берег и повернул на юг – и потому не достиг протяженных берегов залива Дренгист. Несколько дней он блуждал по голому неприютному краю. Та земля была выметена морским ветром, и все, что там росло, травы и кусты, клонилось в сторону восхода, оттого что ветер все время дул с Запада. И так Туор вступил в пределы Невраста, где некогда жил Тургон; и наконец он внезапно (ибо береговые обрывы были выше склонов, что вели к ним) вышел к черной грани Средиземья и узрел Великое море, Белегаэр Безбрежный. То был час, когда солнце опускалось за край мира, пылая ярким огнем; Туор одиноко стоял над обрывом, раскинув руки, и сердце его переполнилось стремлением к Морю. Говорят, что Туор первым из людей достиг Великого моря, и что лишь эльдар глубже изведали тоску, которую вселяет оно в душу.

      Туор надолго остался в Неврасте. Ему там было хорошо, потому что этот край, лежавший у моря и укрытый горами с севера СКАЧАТЬ

<p>6</p>

В «Сильмариллионе» (гл. 9, стр. 73) говорится, что когда Моргот и Унголиант сражались в том краю за Сильмарили, «Моргот испустил ужасающий вопль, что эхом отозвался в горах. Потому и назван был этот край Ламмот – отзвуки его голоса навсегда поселились в нем, и каждый громкий крик в том краю пробуждал их, и вся пустошь между горами и морем полнилась словно бы воплями яростной муки». Но здесь, видимо, подразумевается, что любой звук сам по себе отдавался там многократным эхом; эта мысль, очевидно, присутствует также и в начале 13-й главы «Сильмариллиона», где в отрывке, очень похожем на этот, сказано, что «как только нолдор ступили на берег, их голоса загремели в горах многоголосым эхом, словно крики бесчисленного войска разнеслись по северным берегам». Похоже, согласно одному «преданию», Ламмот и Эред-Ломин (Зычные горы) назывались так потому, что хранили отзвуки ужасного вопля Моргота, опутанного сетью Унголиант, а согласно другому – просто потому, что там было очень гулкое эхо.