Ожог от зеркала. Александр Доставалов

Чтение книги онлайн.

      Когда «фаршбойцы» слишком разбредались, их подталкивали длинными острыми прутьями. Из группы выживали двое, редко трое – и каждый отдавал дань потехой и живительной кровью. Если среди приговоренных были душегубы, первые ряды занимали родственники невинно убиенных. Эти на сбитень не отвлекались, впитывая зрелище с первых минут.

      Иногда «рубленое мясо» «готовили» через «гуляш» или «потешки». Здесь правила были мягче, и пройти такой бой живым было проще.

      Случалось, погибали и гладиаторы. Сталь могла убить любого. Но попавший на арену душегуб, не обученный бою, имел меньше шансов, а в определенных приговором случаях его ещё и не «вытаскивали» знахари. Это было существенно, поскольку лечить раненых начинали быстро.

      Трибуны постепенно заполнялись. Лучшие места были уже заняты, некоторые специально так подрабатывали, занимая хорошие скамейки, а потом уступая их опоздавшим за несколько ногтей. Лишнего золота у школяров не водилось, поэтому они, работая локтями, протиснулись к самому краю стоячей, восточной трибуны и, притулившись к резному балкончику, приготовились смотреть. В проходах, лавируя меж нависавшими людьми, сновали продавцы, не успевая донести товар даже до середины. Ярко раскрашенные гулены, понимая, что сейчас на них никто не позарится, тоже протискивались вперед, уже не обращая внимания, как лежит помада. На специально отведенных углах игроки делали ставки. Серебряные таблички главного табло показывали букмекерскую вероятность.

      Все же столица – это хорошо, подумал Тарас.

      Конечно, в любом городе можно посмотреть проекцию боя, и даже яблоко, брошенное там с трибун, упадёт на тверской арене. Но что-то всё равно теряется. Одно дело, когда зрелище транслирует магия, и совсем другое – слушать дыхание, чувствовать поле возбужденной толпы, глаза бойцов, запах крови, отзываясь на каждый удар собственной кожей.

      В листках новостей бывали вялые кампании насчет сделать зрелища помягче, но... Покрытые шрамами профессионалы погибали не чаще гонщиков на ипподроме, охранных и воскрешающих заклятий здесь работала тьма. Да и разрядку оно давало такую, что чернь, пьяная и ленивая часть толпы, вечно ждущая удовольствий и не умеющая их зарабатывать, питалась играми почти как хлебом. Пробовали запрещать. Воспротивились все – и воины, потерявшие возможность блеснуть талантом, и холопы, среди которых начались волнения, и лишившаяся привычных развлечений знать, и даже сами душегубы. На арене оставался хоть какой-то шанс выжить. А так, милосердия ради, их начали просто вешать.

      Конечно, изъяны были. Например, один громила попадал на арену трижды. Каждый раз за убийство. И каждый раз, пробившись сквозь положенное количество боев, выходил на свободу и снова убивал. Укатали его только в четвертый раз, после целой вереницы трупов. Но большинство попавших на арену воров, бродяг и даже матерых душегубов, пройдя через этот кровавый пир, старались оставить прошлое.

СКАЧАТЬ