Самые остроумные притчи и афоризмы Фаины Раневской. Фаина Раневская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что вы делаете, изумительно, Фаина Георгиевна. Буквально одно замечание. Во втором акте есть место, – я попросил бы, если вы, разумеется, согласитесь…

      Следовала нижайшая просьба.

      Вечером звонок Раневской:

      – Нелочка, дайте мне слово, что будете говорить со мной искренне.

      – Даю слово, Фаина Георгиевна.

      – Скажите мне, я не самая паршивая актриса?

      – Господи, Фаина Георгиевна, о чем вы говорите! Вы удивительная! Вы прекрасно репетируете.

      – Да? Тогда ответьте мне: как я могу работать с режиссером, который сказал, что я говно?!

* * *

      Кино – заведение босяцкое.

* * *

      О своих работах в кино: «Деньги съедены, а позор остался».

* * *

      – Сняться в плохом фильме все равно что плюнуть в вечность.

* * *

      – Получаю письма: «Помогите стать актером». Отвечаю: «Бог поможет!»

* * *

      – Когда мне не дают роли, чувствую себя пианисткой, которой отрубили руки.

* * *

      – Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, – требует капризная молодая актриса.

      – Все будет настоящим, – успокаивает ее Раневская: – Все: и жемчуг в первом действии, и яд – в последнем.

* * *

      Раневская всю жизнь мечтала о настоящей роли. Говорила, что научилась играть только в старости. Все годы копила умение видеть и отражать, понимать и чувствовать, но чем тверже овладевала грустной наукой существования, тем очевиднее становилась невозможность полной самореализации на сцене. Оказалось, нет для нее ни Роли, ни Режиссера. Роль не придумали. Режиссер не родился.

* * *

      Увидев исполнение актрисой X. роли узбекской девушки в спектакле Кахара в филиале «Моссовета» на Пушкинской улице, Раневская воскликнула: «Не могу, когда шлюха корчит из себя невинность!»

* * *

      Раневская хотела попасть в труппу Художественного театра.

      Качалов устроил встречу с Немировичем-Данченченко. Волнуясь, она вошла в кабинет. Владимир Иванонович начал беседу – он еще не видел Раневскую на сцене, но о ней хорошо говорят. Надо подумать не войти ли ей в труппу театра. Раневская вскочила, стала кланяться, благодарить и, волнуясь, забыла имя и отчество мэтра: «Я так тронута, дорогой Василий Степанович!» – холодея произнесла она. «Он как-то странно посмотрел на меня, рассказывает Раневская, и я выбежала из кабинета, не простившись». Рассказала в слезах все Качалову. Он растерялся но опять пошел к Немировичу с просьбой принять Раневскую вторично. «Нет, Василий Иванович, сказал Немирович, и не просите; она, извините, ненормальная. Я ее боюсь».

* * *

      Однажды, посмотрев на Галину Сергееву, исполнительницу роли «Пышки», и оценив ее глубокое декольте, Раневская своим дивным басом сказала, к восторгу Михаила Ромма, режиссера фильма: «Эх, не имей сто рублей, а имей двух грудей».

* * *

      Осенью 1942 года Эйзенштейн просил утвердить Раневскую на роль Ефросиньи в фильме «Иван Грозный». Министр кинематографии Большаков решительно воспротивился и в письме секретарю ЦК ВКП(б) Щербакову написал: «Семитские черты СКАЧАТЬ