«Дар особенный»: Художественный перевод в истории русской культуры. Всеволод Багно
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу «Дар особенный»: Художественный перевод в истории русской культуры - Всеволод Багно страница 20
Название: «Дар особенный»: Художественный перевод в истории русской культуры
Автор: Всеволод Багно
Издательство: НЛО
Жанр: Культурология
Серия: Критика и эссеистика
isbn: 978-5-4448-0472-8
isbn:
¡ Quė amigo de sus amigos!
¡ Quė señor para criados
Y parientes!
¡ Quė enemigo de enemigos!
¡ Quė maestro de esforçados
Y valientes!
¡ Ouė seso para discretos!
¡ Quė gracia para donosos!
¡ Quė razón!
¡ Сuán benigno a los subjectos,
Y a los bravos у dañosos
Un león!
(Какой друг для своих друзей! / Какой господин для своих слуг / И родственников! / Какой враг для врагов! / Какой образец для подражания мужественным / И смелым! / Какое благоразумие для скромных! / Какая приветливость для веселых! / Какой ум! / Сколь бодр он с подчиненными. / А для жестоких и вредных – / Лев!)
Савич не сохранил единый зачин восклицательных предложений, в котором заключается сильнейшее оружие эмоционального воздействия. Эренбург счел необходимым это сделать даже ценой известных смысловых потерь, ценой невнятности некоторых из характеристик. Ограниченные рамки статьи не дают нам возможности привести другие примеры, однако, на наш взгляд, два приведенных дают некоторое представление о том, что эти переводы очень удачно дополняют друг друга.
6
Наибольшим числом переводов, четырьмя (О. Румера, Б. Пастернака, П. Грушко и Б. Дубина), наряду с «Песнью пирата» X. де Эспронседы, в антологии представлен сонет П. Кальдерона, извлеченный из пьесы «Стойкий принц».
Estas, que fueron pompa у alegria,
despertando al albor de la mañana,
a la tarde serán lástima vana,
durmiendo en brazos de la noche fria.
Este matiz, que al cielo desafía,
iris listado de oro, nieve у grana,
será escarmiento de la vida humana:
tanto se emprende en término de un día!
A florecer las rosas madrugaron,
у para envejecerse florecieron:
cuna у sepulcro en un botón hallaron.
Tales los hombres sus fortunas vieron:
en un día nacieron у expiraron;
que pasados los siglos, horas fueron.
(Они, что были роскошью и радостью, / проснувшись на рассвете, / вечером станут тщетной жалобой, / засыпая на руках у холодной ночи / Эта зыбкость, которая состязалась с небом, / радуга в переливах золота, снега и пурпура, / послужит примером человеческой жизни: / все произошло в течение одного лишь дня. / Розы просыпались, чтобы цвести, / и цвели, чтобы стареть: / в одном и том же бутоне они нашли себе и колыбель и склеп. / Таковы и судьбы людей: / в течение одного дня они рождались и умирали; / века по прошествии оказывались часами.)
Сонет как четкая поэтическая форма, обладающая «сводом» заранее заданных правил, отличающаяся диалектичностью структуры (классическое его строение: первый катрен – тезис, второй катрен – антитезис, первый терцет – взаимодействие обоих тенденций, второй терцет – их разрешение, синтез), представляет особые трудности для перевода[140].
Первым, по-видимому, в России к этому сонету обратился известный в свое время цензор, переводчик и беллетрист П.А. Корсаков. Переведя его наряду с другими переложениями из испанских поэтов еще в 1809 году, он, однако, напечатал его лишь в 1840-м[141].
Этот перевод, впрочем вольный, нерифмованный, художественно маловыразительный и ни в малейшей степени не стремящийся к воспроизведению сонетной формы, имеет для нас только историческое значение. В антологии его нет. Существует другой перевод, также отсутствующий СКАЧАТЬ
О сонете, его особенностях, различных национальных вариантах и крупнейших поэтах, использовавших эту метрическую форму, см.:
Роза и человек. Вольный перевод из Кальдерона де ла Барка // Невский альбом. Год второй. СПб., 1840. С. 92–93.