Винсент, убей пастора. Винсент Килпастор

Чтение книги онлайн.

      Я в детстве всегда воображал себя героем книги, которую читаю. Как выяснялось – это неизлечимо, поэтому и книги и фильмы принимаю теперь с исключительной осторожностью и только по рецепту врача.

      Мы слегка опоздали и начали смотреть с того момента как повесился Иуда. Хотя я тогда признаться и не знал, что повесившийся – Иуда Искариот. Повесился чувак. Еврей вдобавок. Ну, да и хрен с ним. Не велика потеря.

      За какие грехи распинают Иисуса, я тоже не имел тогда понятия. Мой папа мне больше про карламаркса в детстве рассказывал. Иисуса не было на свете – так и что о нем говорить? Красивая легенда.

      Но как же жестоко распинали-то! В каких болезненных подробностях! Натурализм Мела Гибсона не знал предела. Однако присутствовал и вкус. Вкусно хлестали сына Божия плетью по спине. А это я очень всегда ценю. Грешен-с. Если даже убивают, со вкусом, со смаком – I love it! Искусство и любовь вот нам всем оправдание.

      Автор между тем смаковал каждую деталь страданий проповедника из Галилеи. И я вдруг проникся невероятным сочувствием к Иисусу. Сам много раз видел как долго, и изощрённо могут потешаться над слабым сильные, и мне было его жаль. До слёз.

      Вот радостная толпа бросает ему под ноги цветы при въезде в Иерусалим, а вот эта же толпа через несколько дней плюёт ему в лицо, швыряет камнями и кричит Пилату «Распни его!». Мера упоения у нас, людей, одинаковая – и когда возносим до небес, и когда распинаем. До предела. А потом можно и в малл смотаться.

      Я тогда был мало знаком с писаниями, но понимал – люди ведь убивают своего Бога! С энтузиазмом и воодушевлённым единением, в светлом патриотическом порыве, как пишут в газетах.

      Хотя, впрочем, это совершенно естественная для людей вещь. Сегодня смотрят ему в рот, а завтра приколачивают ржавыми гвоздями. Потом ещё могут назвать тупик его именем.

      Когда мы вышли из огромного двадцати-четырехзального киноцентра в Брансвилле, в моих глазах стояли настоящие слёзы. И в горле булькали – блин сто лет не плакал, а хотелось навзрыд, в голос, с подвыванием – убили ведь, убили Христа! Стыдно то как! Вот ведь помножил Гибсон мою скорбь всего за полтора часа!

      Я потащил Бьянку в Эплбиз через дорогу – заглушить горе по поводу смерти Христа. Наваждение заглушить… Давно мне так от кино не вставляло!

      Я знал, что его распнут в конце, но весь фильм в тайне очень надеялся на какой-нибудь голливудский выверт, который позволил бы Иисусу отмазаться и убежать. Хэппи-энд.

      Не отмазался. Не убежал. Обидно.

      Примочив сходу пинту Сэма Адамса, я простреливаю её шальным выстрелом текилы, даже не дав ещё пиву достигнуть желудка. Текила с гусеницей в бутылке погана на вкус – но эффективна!

      Так. Уже легче. Расслабило эдак, не тянет уже в голос рыдать. Эт надо же – от хорошего кино слюни распустил. Старею. Надо нервы лечить. И печень, наверное тоже.

      – Да ты знаешь, знаешь, какой он был?! Я начинаю проповедовать с видом академика богословия.

      – Кто?

      Бьянка СКАЧАТЬ