Вечный жид. Третья история из цикла «Анекдоты для богов Олимпа». Василий Иванович Лягоскин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ огда в грудь упирается острие копья, и что-то не менее опасное подпирает тебя в спину, будешь стоять как миленький. Богатый, очень богатый опыт выживания в самых невероятных ситуациях сейчас безгласно и безальтернативно советовал: «Стой! Замри! Молчи!». А еще – жди команд от этой красотки, что уставилась на тебя со зверским выражением лица. Что такая команда поступит, Герман не сомневался. Тот же самый опыт, который – как говаривал когда-то очень давно пришлый и ушлый полубог с чудным именем Алексей Сизоворонкин – не пропьешь, подсказывал, что убивать его сейчас не будут. Ни копейщица спереди, ни женщина-воин, вооруженная мечом, чье острие покалывало его сейчас меж лопатками.

      – Раз не убили сразу, значит, им что-то от меня нужно, – сделал вполне логичный вывод Герман, он же Гермес, бог торговли и покровитель воров, – впрочем, у амазонок может быть совсем другая логика… если она у них вообще есть.

      С двух сторон товарок подстраховывали еще две пары амазонок; эти целились в нежданного пришельца из луков. Но их, как и мечницу, Герман определял на уровне смутных ощущений – они должны были там находиться (опять-таки, исходя из богатого жизненного опыта) – а вот копейщица перед ним…

      Копье было недлинным, так что лицо суровой воительницы хмурилось ему с расстояния двух локтей, не больше. И оно, несмотря на жесткие желваки на скулах, на брови, сведенные в одну длинную густую линию, поражало своей классической красотой. Чем-то она, эта юная воительница, напоминала Гермесу Афину. Увы, лишь напоминала. За сотни лет, что покинувший Олимп бог скитался по землям, ни одного родственника он так и не встретил. Девушка (или женщина) впереди тоже не могла быть аватарой его давних родственниц и приятельниц. Ну не мог он представить себе богиню с такой непосредственностью во взгляде. Суровость и жесткость в этих глазах была не напускной, самой настоящей; но не выстраданной столетиями наблюдений за кровавыми битвами, или участия в них. Нет – это были глаза обыкновенной женщины, хотя…

      – Хотя, небольшая проверочка не помешает, – усмехнулся Герман про себя, – вспомню-ка я еще пару строк из Книги – теперь уже вслух; надеюсь, что язык древних эллинов они понимают:

      – Как ты мог с ней переспать?! Она же страшная!

      – И сильная. Очень сильная!

      Амазонка впереди скорчила совсем уж зверскую гримасу, и чуть надавила на копье, заставив сердце в груди испуганно забиться; позади раздался короткий смешок. Давление на спину исчезло; вместо него такой же стальной голос скомандовал:

      – Можешь опустить руки.

      Герман-Гермес тут же воспользовался разрешением, в мыслях горячо поблагодарив обладательницу командного голоса – руки действительно затекли; так что он едва не уронил их вниз без всякого разрешения. И тут же чуть не взвыл от бессильного страдания – ловкие женские руки тут же сдернули с плеч дорожный мешок. Обычный мешок с двумя лямками, образец которого Гермесу когда-то давно обрисовал все тот же Сизоворонкин. На вещмешке было столько заплат, что за долгие годы на него позарились всего несколько раз; выпотрошенный артефакт обычно оказывался на обочине дороги, или в кустах – если рядом не было никаких дорог. Вместе с содержимым кстати. Потому что бесценное содержимое мешка не интересовало никого, кроме самого бога. Огромная и тяжелая книга в кожаном переплете содержала внутри себя единственный, чудовищно толстый лист, насквозь прожженный какими-то письменами. Грубый каменный стакан тоже не приглянулся ни одному грабителю. Вот и сейчас он глухо стукнулся о землю, в то время, как женщина позади разочарованно вздохнула.

      – Это она, – как правильно догадался Гермес, – открыла книгу. И увидела там… фигу!

      Он даже попытался было злорадно усмехнуться, но новая команда едва не заставила его проглотить язык.

      – Раздевайся!

      – Очень оригинальный у вас метод обыска, девчата, – проворчал он, – может, мне еще нагнуться и ягодицы раздвинуть?

      Герман тут же пожалел, что не проглотил язык мгновением раньше. Потому что тот же равнодушный голос позади заявил: «Надо будет, раздвинешь. Еще и сунешь туда чего-нибудь… да хоть свой грязный бокал». Покровитель воровской братии принялся медленно раздеваться, решив продолжить общение в виде монолога, причем внутреннего.

      Глупый пингвин робко прячет, умный смело достает…

      Герман наконец снял трусы – единственные во вселенной; их крой тоже подсказал незаменимый Алексей – и замер, не зная, смеяться ему или плакать. Потому что при виде его фамильного достоинства девица впереди ойкнула и выпустила из руки свое грозное оружие. У стоящего перед ней обнаженного мужика «оружие» было не менее грозным. Конечно, у верховных богов – у Зевса с Посейдоном, и у Аида – оно было потолще и подлинней, да еще Лешка-Геракл мог дать фору Гермесу, но…

      Командный образ за спиной тут же приобрел зримые черты. СКАЧАТЬ