Ленинский проспект. Артур Доля

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ молчании ни упрека, ни сострадания. Младший лейтенант Шпак, словно почуяв подвох, озирается по сторонам.

      Все слышат, как я молчу!

      Почудилось! какая, нах, облава? что я, нах, ради себя рискую? меня бы предупредили. – Отсканировав пространство, решает младший лейтенант. – А если нет? подстава? если меня ведут? если им, нах, понадобились козлы отпущения? – Снова озирается. – Козлы!

      Нервная работа.

      После дежурства пошлет старшего сержанта за водкой. Накатят грамм по двести пятьдесят в изоляторе временного содержания, подальше от глаз майора (На работе ни-ни!) – занюхают киви, и по домам. По дороге зайдут в бар, добавят по сто пятьдесят, споют что-нибудь для души, «Чунга-чангу» под караоке, и по домам; главное, вишню не подавить. Впрочем, вишню придется отдать, на вареники, – у майора украинские корни.

      Чунга-чанга синий небосвод,

      Чунга-чанга лето круглый год,

      Чунга-чанга весело живет,

      Чунга-чанга песенку поет, —

      напевает про себя младший лейтенант, чтобы расслабиться, не думать о возможной засаде, о задержании с поличным, об изоляторе временного содержания, где уже никто не нальет.

      Стоит Шпаку запеть, как он всегда оказывается на стыке двух реальностей: синее море, желтое солнце, зеленая пальма, черный мальчик, белый пароход. Мультфильм. Пять звезд. Почти Анталия. И нет перед ним старушки, торгующей сигаретами с лотка, и не берет он с лотка две пачки «Парламента», забывая расплатиться, и не похож он в этот момент на внука, отнимающего пенсию у родной бабки, чтобы наглотаться колес в подъезде, сидя (на бетонной ступеньке) поехать. Только синее море, желтое солнце, зеленая пальма, черный мальчик, белый пароход. Только две пачки «Парламента» в правом боковом кармане.

      Чунга-чанга… я слышу, как он поет. Рот закрыт, но язык проговаривает каждое слово, слог, букву. Язык в непрерывном движении, словно там, в пустоте, в голове живет мелодия, а язык, как самописец, фиксирует ее колебания. Если уподобить мелодию сердцу, то язык – кардиограмма. Спрашивается, сможет младший лейтенант петь, если ему вырвать язык? Вслух – нет, а про себя? Если не сможет, значит, мысль о возможной засаде сведет офицера с ума. А у него табельное оружие, а кругом миряне, и каждый может оказаться переодетым сотрудником РУБОПа. И что тогда? А вдруг Шпак не захочет сдаваться живым? Нет, не стоит лишать человека языка, даже в мыслях. Кто знает, как отреагирует на это пустота, та, что сразу за глазами, в голове. Масон, достигнув вершины пирамиды, там, где сияет око Уджат (глаз Гора), взойдя на девяносто девятую ступень посвящения, не может отказаться от мыслей, тем более от слов. А уж младшему лейтенанту Шпаку сам бог судил караоке, где: синее море, желтое солнце, пачка «Парламента», зеленая пальма, черный мальчик, вторая пачка «Парламента», белый пароход. И крупным шрифтом набраны титры внизу: Чунга-чанга синий небосвод… «Ч» – кончик языка прижимается к альвеолам, средняя спинка одновременно поднимается к твердому нёбу, полная смычка образуется лишь на мгновенье, а затем переходит в плоскую щель, через которую с шумом трения проходит воздух, уголки губ слегка растянуты, зубы СКАЧАТЬ