Красный сфинкс. Книга вторая. Геннадий Прашкевич

Чтение книги онлайн.

      Ну, я ищу – чем его отравить. И вы видите, получилось: отрава подходящая во всех смыслах. А дальше придумывается, что могли делать питеки, ищутся способы использования местной фауны тех времен, пейзажа и прочее. Выглядит это совсем просто, да так оно мне и казалось: основная работа шла в голове, даже без моего ведома, а потом готовое попадало на бумагу. Конец, правда, пришлось переделывать. Редакция потребовала более спокойного конца. У меня было так: Тинг обиделся на Дюбуа, переменил название бабочки и т. д., но пришлось писать ту мазню, что в конце последней страницы. Как видите, нужно надумать основную сюжетную линию, а затем подобрать материал. Мне это было совсем нетрудно: я знаю, что примерно мне нужно, а главное – знаю, где это искать. Остается компоновка.

      Вот и смотрите: научились вы чему-нибудь?

      Вряд ли. Можно написать о том же в десять раз больше, но суть останется той же: поиски «объекта» и возможностей его обыгрывания. Отравленный желтыми ягодами обязательно «бегает». И вот ряд всяких пейзажных и иных моментов, которые должны отразить «беготню» и вообще настроение отравленного. Говорят, это получилось. Не знаю, как с «настроением», но концы с концами я свел. Для меня это был эксперимент особого порядка: суметь показать бред так, чтобы это выглядело явью, с одной стороны, и чтобы все события, якобы случившиеся, были оправданы и состоянием бредящего и окружающей его обстановкой. Тинг видит себя в лесу тех времен, но бегает-то он по современному лесу. Отсюда ряд пейзажных и сюжетных комбинаций: современность, преломленная в прошлое. Так как наши дни и дни питека не столь уж резко разнятся (в тропиках и подавно) по составу фауны и флоры, то сработать все это было не так уж и хитро. Конечно, зная. Вот это-то «зная» и есть одно из двух основных условий работы: нужно знать то, о чем пишешь, и нужно уметь рассказать, то есть уметь увидеть описываемое и уметь передать это своими словами, причем не в живой речи, а на бумаге. Для того, чтобы иметь и то и другое, нужно время (особенно для приобретения знаний), а для писателя еще и опыт. Способности – сами собой. Но некоторые «средние» способности есть почти у каждого, а вот Пушкины и Алексеи Толстые – великие редкости».

      «Литература – это язык, – наставлял меня Николай Николаевич в другом письме. Мы переписывали с ним с 1956 года до самой его смерти. – Возьмите в библиотеке журнал «Звезда» за 1958 год, сентябрьский номер. Там статья Л. Успенского «Приключения языка»: автор изругал на чем свет стоит И. Ефремова за его «Туманность Андромеды». Действительно, много всякого «понасажал» Ефремов, но вам советую прочитать не ради того, чтобы узнать, как изругали Ефремова: прочитайте внимательно и сделайте свои надлежащие оргвыводы, как принято говорить. Статья не учит, как нужно писать, в ней лишь рассказано кое о чем из того, чего нельзя делать. А помимо того, это статья вообще о языке научно-фантастических и приключенческих рассказов и романов, а, значит, уже по одному этому вам надо с ней познакомиться…»

      Я жадно вчитывался в письма и в книги Николая Николаевича.

      «Его СКАЧАТЬ