Брянский капкан. Александр Михайловский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ безуспешных атак пехотой и легкими танками на заранее подготовленную оборону противника, обе армии оказались обескровленными, потеряв почти все танки, и 21 тысячу человек убитыми и 47 тысяч ранеными.

      Задача, поставленная перед корпусом, как я уже говорил, не имела простых решений. Находившаяся перед нами немецкая оборона была развитой и устоявшейся, и взломать ее в лоб без массированного применения крупнокалиберной артиллерии было невозможно. Массированного – в смысле того самого «жуковского» – «200 орудий на километр фронта». Причем не каких-нибудь трехдюймовок, а 122-мм М-30 и 152-мм МЛ-20, вкупе с гвардейскими реактивными минометами РС-13.

      По самым скромным прикидкам, для двух прорывов, каждый в полосе не менее десяти километров, потребуется около четырех тысяч орудий и тысячи полторы гвардейских минометов. На данный момент, после потерь лета 1941 года, такая концентрация крупнокалиберной артиллерии в одном месте была нереальной. В случае же, если такое количество артиллерийских и реактивных полков РВГК все же удастся сосредоточить на указанных направлениях, немецкая авиаразведка, скорее всего, установит нашу артгруппировку, после чего Гальдеру и его помощникам в ОКХ сразу станет ясен замысел нашей операции. А это нежелательно.

      Наученные опытом наших зимних операций против группы армий «Север», немцы стали особо старательно укреплять свои позиции в полосе, прилежащей к железнодорожным магистралям. Крупнокалиберные железнодорожные транспортеры и поезда, составленные из платформ с установленными на них направляющими для запуска РС-13, произвели на немцев неизгладимое впечатление. Теперь повторить наши псковские подвиги вряд ли удастся. В таких условиях прорыв в полосе железной дороги возможен лишь в том случае, когда там будут смешаны с землей артиллерией все вражеские укрепления, или залиты сплошь напалмом, как это было при авианалете на Невель.

      Все эти соображения я высказал вчера, когда, оставив батальон на Петю Борисова, на одну ночь слетал в Москву, для того чтобы доложить результаты рекогносцировки на Брянском фронте Верховному. Кроме него на Ближней даче присутствовали Берия и Василевский.

      Наш командир в это время буквально разрывался между Челябинском, где шло налаживание производства танков Т-42 и тяжелых 152-мм САУ на их шасси, Сталинградом, где делали БМП-37, 122-мм САУ, а также 23-мм ЗСУ, и Горьким – в наше время Нижним Новгородом, – где для корпуса должны были срочно изготовить партию полноприводных ЗИС-5МА, с изменениями в конструкции, навеянными автотехникой из будущего. Бережного замещал начальник штаба, ранее бригады, а теперь корпуса, полковник Ильин, который вошел к Сталину полковником, а вышел генерал-майором. Кстати, всем нам Указом Президиума Верховного Совета были присвоены очередные воинские звания. Я стал майором, Ильин – генерал-майором, а Бережной – генерал-лейтенантом.

      Но вернемся к совещанию на Ближней даче. Выслушав, мои соображения, Верховный немного помолчал, а потом спросил:

      – Товарищ СКАЧАТЬ