ВПЗР: Великие писатели Земли Русской. Игорь Свинаренко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ то ни другое. Я в восьмом классе увлекся Павловым – рефлексы, собаки, в таком духе. И по наивности своей не предполагал, что для этого надо идти в мед. Но проблемы в этом не было: я закончил школу с медалью. Но один мой друг меня сбил, и я пошел с ним поступать в Геолого-разведочный, на геодезический факультет.

      – С гитарой, типа, у костра.

      – Тогда все только начиналось! Я отдал документы, но меня мандатная комиссия…

      – …по пятой.

      – …и по отсидке отцовской (за финансы), по всем делам. И я еле успел подать заявление в мед, в последний день, 31 июля 1951 года.

      – Вы опасно приблизились к серьезному делу – «делу врачей».

      – Да. И я его познал в 1952-м. Студентов, правда, не забирали, но требовали, чтоб они клеймили преподавателей, которые только вчера еще вещали с кафедры. Это происходило на моих глазах!

      – А вы лично клеймили?

      – Я – нет. Даю слово! Слава богу, от меня не требовали, чтоб я выступил.

      – Почему?

      – Потому что я был уже герой художественной самодеятельности. Сочинял, играл…

      – Студент А. М. Штейнбок подавал надежды.

      – Да, я был тогда Штейнбок. Только в 1964-м стал Аркановым.

      – А идиш у вас как?

      – Нет, ни языка, ни традиций родители мне не передали. Сами они иногда, чтоб от меня что-то скрыть, перекидывались какими-то фразами на идише, но меня не учили. Обычная советская трудовая семья…

      – Скажите, а какие качества толкают евреев в медицину?

      – Трудно сказать… Что касается 1951 года, то тогда шесть лет как закончилась война. Столько мужиков было выбито… В моей группе было двенадцать девчонок – и я один. Геология, физмат – там пятая графа была важна, смотрели на происхождение. А у нас… Девчонки же быстро выходили замуж и забывали, что они врачи. Так что в медицинский шли многие отбракованные из других вузов, нас таких брали, закрывали на нас глаза. В итоге было воспитано замечательное поколение ученых мужиков, которые работают до сих пор. Если у меня что, иду только к тем, с кем учился в меде. А учился я с серьезными людьми: Валерий Шумаков, Александр Коновалов… Из творческих людей, кстати, многие закончили мед: Гриша Горин со мной учился, Лившиц и Левенбук (передача «Радионяня»), Вася Аксёнов (правда, в Питере).

Патриот

      – Как получилось, что Аксёнов, наполовину русский, уехал, а вы всё тут?

      – У меня на этот счет никогда не было сомнений, ни одного момента! Я всегда знал: заставить меня уехать может только прямая угроза моей жизни и жизни моих детей. Я ведь русскоязычный и никакой другой. А что такое творчество? Это вдох и выдох. Выдох – это когда я отдаю. А вдох – это как меня воспринимают. Вдохнул – могу снова выдохнуть…

      – То есть уехать это для вас значит покончить с творчеством?

      – Когда настанет момент, что я не буду тут нужен, поеду к Васе доживать остаток дней. И это не размалеванное слово «патриотизм». Ну не могу я без этого всего – без Москвы, СКАЧАТЬ