Теория познания. Философия как оправдание абсолютов. В поисках causa finalis. Монография. Виктор Васильевич Ильин

Чтение книги онлайн.

      Экзистенция знает частные зависимости прямого блага – «сочетанья душ» (Пушкин) в непреходящих скоротечных локалах. Все различие встречающихся в жизни форм зависит от ценностно-целевого, мотивационно-воплотительного движения. Таково, к слову, варьирование ценности жизни по векторам – север – юг: чем южнее, тем жизнь (как ценность) девальвированнее (ввиду перенаселенности, дефицитности существования, подневольности женщины и т. д.); достойность – недостойность: не дорожат жизнью, недостойной человека.

      Сущее знания объективно самотождественно. Сущее жизни креативно созидаемо. Сюжетообразующую онтологическую роль играют цели, ценности, потребности, интересы: человек изменяет себя и через это – мир. Формой узаконения действительности оказываются «обретения» и «утраты». Как в отношении случающегося (текущее), так и случившегося (протекшее). У того же Набокова: «Есть острая забава в том, чтобы, оглядываясь на прошлое, спрашивать себя, что было бы, если бы… заменять одну случайность другой, наблюдать, как из какой-нибудь серой минуты жизни, протекшей незаметно и бесплодно, вырастает дивное розовое событие, которое в свое время так и не вылупилось, не просияло. Таинственна эта ветвистость жизни; в каждом былом мгновении чувствуется распутие – было так, а могло быть иначе, – и тянутся, двоятся, троятся несметные огненные извилины по темному полю прошлого». Ввиду ветвистости жизни (в каждом мгновении – распутие) воистину в точку опоры зачастую превращается именно то, что «вызывает ощущение бездны» (Ортега). Научный закон неизменных сущностей в жизни не действует.

      В знании отчленяются вещь и образ, предмет и модель, отображаемое и отображенное, через специальные процедуры вырабатывается противоядие наивному реализму, синдрому Пигмалиона. В жизни бытие слито с его пониманием; мир «сам по себе» трансформирован в «вовлеченный в персональный опыт», «индивидуально одействованный» мир.

      Стихия знания – всеобщее. Стихия жизни – частное, локусы персонального существования, имеющие экзистенциальное наполнение, сфокусированные на партикулярное утверждение, лицо.

      В гносеологии (со времен Декарта) мысль (знание) удостоверяет существование. В антропологии, напротив, существование (ценность происходящего) удостоверяет знание. Фактически и номинально мы сталкиваемся с разными (возможно, дополнительными) порядками конституирования реальности. В первом случае очевидна интенция на задание универсалий, во втором – уникалий.